— Не велика ли Перуну честь? — кривит губы Владимир. — Ради одного человека устраивать целое представление с канцлером, королевой и еще дюжиной высокопоставленных делегатов?
— Учитывая, что Перун спас всю Афганскую кампанию? — вскидывает брови японка. — Не знаю, Ваше Высочество.
Владимир смотрит на статную Аяно в черном мундире удрученным взглядом, говорящим: а ведь когда-то ты меня так же сильно боготворила.
— Я думаю всё же, что переговоры нелиповые, — замечает с дежурной улыбкой София. — Просто британцы захотели убить двух зайцев: сплотиться с Россией против Китая и убить Перуна. Если бы Элизабет не предупредила Перуна, мы бы до сих пор гадали, ловушка была подстроена канцлером или нет. Могли бы, конечно, без доказательств склониться к обвинительной версии. Но этот риск Белиш решился себе позволить.
— Вполне возможно, — соглашается Владимир.
— И что теперь? — спрашивает Аяно. — Возвращаемся в Москву?
— Зачем? — княгиня насмешливо улыбается, от чего японка хмурится. — Сейчас у нас отличный расклад. Белиш не знает, что мы знаем, что это его козни. В то же время Элизабет явно заинтересовалась Перуном.
— Точнее, его предложением о союзе, — поправляет Владимир.
София продолжает, никак не реагируя на замечание.
— Мы можем дальше играть в переговоры.
— Есть ли смысл? — Владимир с сомнением смотрит на Софию.
— Есть, — с нажимом я говорю. — Я попробую уломать Элизабет, чтобы она пустила нашу армию в Британию разделаться с вымесами. Ведь нас сдерживает только их ПВО и военно-воздушные силы, правильно понимаю?
— Не только, — Владимир качает головой. — Еще и то, что вторая такая же, как в Афгане, война нас оставит без войска. И тогда тот же Китай беспрепятственно отберет Сибирь — остановить его будет просто некому.
Ох уж, эти политические заморочки.
— Ну так и что теперь? — спрашиваю, хлопнув ладонью по подлокотнику. — Поджав хвосты, уберемся и забудем? А через три года вы неожиданно обнаружите под носом новый трафик «жива-смерти»? И снова потащимся в Афган или Пакистан? У гидры бесконечное число голов, но рубить нужно всего одну. И эта голова — британские вымесы.
Под моим напором Владимир опускает лицо и чешет переносицу.
— Если будем воевать не со всем британским войском, а только с дворянами-вымесами, эту войну мы потянем, — добавляет София. — Не думаете так, Ваше Высочество?
— Это был бы идеальный исход, — соглашается с ее доводом цесаревич.
— Вот и решено, милый, — поворачивается ко мне княгиня. — Уверена, Элизабет обязательно соблазнится тобой.
— Ты хотела сказать — предложением о союзе? — подозрительно смотрит на нее Аяно.
— Конечно, — широко улыбается София.
На этом и расходимся. Владимир остается в кабинете, Аяно уходит к себе, я же провожаю Софию до ее покоев, прежде чем отправиться смотреть на звезды с королевой Британии.
— Не зайдешь? — спрашивает меня княгиня уже на пороге спальни.
— Не могу, — качаю головой. — Скоро встреча с Элизабет.
— Вот, значит, как, — вздыхает София, будто бы огорченно. — Княгинь теперь тебе мало, на королев потянуло.
— Ну ты чего? — делаю шаг ближе. Убираю с точеного плеча пелену серебряных волос. Прижимаюсь губами к плечу. — Будущая главная жена, что еще за переживания?
Слышу хихиканье сверху:
— Попался.
Меня целуют в ухо. Понимаю, что развели.
— Ах ты, Гюрза! — кладу руки ей на ягодицы, крепко сжимаю. — Ну раз попался — принимай.