— Шотландэц, с Эдинбурга.
— Так, я че номером ошибся? Кир, ты с кем меня соединил?
Откуда-то доносится.
— С кем надо, Кеша, блин! — Ага, попугай, ты попал к кому надо.
Спешу вставить, пока еще трубку не бросили:
— Я проэздом. Гостю у князя Настьява.
— А-а-а, понятно.
— Что вы хотитэ?
— Это вы «хотитэ», гы-гы. Аллу Настьеву «хотитэ». Она у нас лежит, избитая, далеко не первой свежести, но живая. Пока. Да еще нетронутая нашими парнями. Тоже пока.
Выдыхаю и держу под контролем мышцы. Телефон слишком хрупкий. Переборщу со сжатием — разлетится вдребезги.
— Вы похититэли?
— Бинго! Готовьте бабки. Сто лямов. Рублей. Нашенских, серебряных. Никаких тебе вшивых рублефранков или доллорорублей. Только не бумажками, а в бриллиантах, понял, чудило?
— Я — Килл Ю, — едва не рычу.
— Да хоть Ким Кардашьян! Баба стоит дороже какой-то сотни. Настьев поди ей уже жениха нашел, чтоб власть Дома укрепить. У дворян так принято — через постель укрепляться. Короче, камушков выйдет полторы тысячи штук. Округлых, один карат, первого цвета, первой чистоты. Понял?
Понял, что ты единицу любишь. По старой памяти из тюряги?*
*/ В тюрьмах у уголовников со стажем набивают единицу на пальцах.
— Куда нэсти?
— Ты чо, самый умный? Щас всё тебе выложил. У вас три часа скупить в ювелирках камни. Затем, я позвоню и скажу место встречи. Через полчаса максимум приходишь один, Килл … как там дальше?
— Ми.
— Разве? Ладно, похрен. Приходишь один, Килл Ми. По округе мы разбросали скрытые камеры. Если засечем постороннего — хана девке. Втроем на нее сразу залезем, а потом и башку снесем. Сделаешь как надо, Килл Ми?
— Обязательно, — забываю про акцент. Но проносит.
— Там дрон будет, с лотком. Он и будет посыльный. На лоток ссыпаешь камушки. Дрон увешан камерами и датчиками. Что-нибудь левое к нему прицепишь — башку девке снесем. Бросишь вместе с бриллиантиками «жучок» — то же самое. Потом дрон улетает, и девку возвращаем на следующий день, бросим возле одной из точек Настьевых. Усек, Килл Ми?
— Болэ чэм.
— Три часа, время пошло. Шевелитесь или ищите девку по помойкам.
— Постойтэ, — решаюсь спросить, несмотря на риск. — Вы трогали леди Аллу? Дэлали больно?
— Конечно, ножичком по пальчику прошелся. Чтоб поняла, что не в салоне. Прислать пальчик по почте?
И регенерация Гончей не привлекла внимания? Как интересно. Кстати, женского мычания или криков тоже не дают послушать для мотивации покупателя.
— Нэт, спасибо большоэ.
Идут длинные гудки. Урод положил трубку.
— Слышали? Полторы тысячи бриллиантов весом в один карат на сто миллионов, — говорю Настьеву. — Готовьте. У вас три часа.