В окружении мертвых тел рыцарь секунд тридцать смотрит на Лиду, а она на него. Только сейчас майор замечает за его спиной черные перепончатые крылья, а на плечах пудовые мешки. Из небольшого разрыва в ткани на землю сыплется тонкая струйка белого порошка.
«Героин? — мелькает мысль у Лиды. — Наркоман что ли?»
Эта глупость пришла ей в голову явно от стресса.
— Аднака, тяжела, — раздается из-за косогора рычащий голос. — Куда стока салить?
Обернувшись на него, Лида хочет себя ущипнуть. На плоскую вершину выходит двухметровый крокодил в лазоревой парандже. Мускулистее желтых иномирян раза в три. Поди их вожак. Маска паранджи сорвана, подол укорочен резким рывком. Под мышками крокодил несет огромные мешки с порошком.
«Еще один героинщик?! — Лида чувствует, что сбрендила. — Крокодил-нарик?»
За зеленым гигантом идут еще какие-то люди — тоже в порванных паранджах, тоже с мешками геро…
— Соль ссыпайте в одну кучу, — приказывает рыцарь, сбрасывая мешки. — Бестия, готовь мокрый ветер. Соль нужно будет раскидать по тварям. Каждой по щепотке в морду. Поняла? В морду. Они должны учуять ее.
— Да, поняла-поняла, — кивает девушка, на вид очень свирепая. — Прямо по носам им швырну.
Другая с рыжими локонами, торчащими из-под бронешлема, приказывает своим:
— Али, Спрей, Звон, Бермут — держите оборону от тварей. Кот — отвадь снайперов.
Четверо бойцов бросаются навстречу ящерам, пятый в черной повязке на глазах убегает куда-то к вершине. Только сейчас Лида замечает, что обстрел затих. Она поднимает голову и видит, как трассирующие очереди застывают в воздухе и отправляются обратно на позиции афганцев.
«Нет, это я — наркоманка», — приходит к единственному возможному выводу Лида.
Рыжая недоверчиво смотрит на мешки:
— Ящериц море. Соли на всех не хватит.
— И не нужно, — рыцарь вспарывает мешки топором, в который превратилась его правая рукавица. — Те, кого заденет, начнут щебетать, как суслики, — так они предупреждают сородичей об опасности. Пойдет цепная реакция.
— Ясна, симатта! — раздается ор японки. — Где вас, ёкаи… то есть черти, носят?!
Растрепанная Мононоке выпрыгивает из-за нагромождений валунов. Коса расплелась, образовав черный занавес на спине. Клинок катаны будто бы стал еще краснее.
— Вендиго руку сожрали! Скоро нас всех положат! — рычит подполковник, одной рукой хватая за грудки рыжую. — Какого хрена, Ясна?
Девушка смотрит без страха в кровавую маску командира.
— У Перуна план, Моно, — она кивает на гору соли. — Он знает, как остановить всех тварей разом.
Мононоке отталкивает Ясну и оборачивается к серебряному рыцарю.
— Перррун! У тебя полминуты объясниться, иначе я устраню тебя!
— Причина? — лишь спрашивает рыцарь, не переставая вспарывать мешки.
— За разложение дисциплины, — японка нацеливает клинок в грудь Перуна. — Итак?
Рыцарь даже ухом не ведет и продолжает ссыпать соль.
Лида замечает, как другие две девушки резко принимают боевые стойки. Спецназовки удивленно смотрят на собственные вскинутые кулаки. Потом переглядываются между собой — щеки у обеих моментально краснеют. Японка этого не видит. Похоже, на корабле зреет бунт.
— Отойди от него, командир! — заступается свирепая спецназовка, с явным усилием опустив руки. — Перун уже спасал нас от тварей! Он знает, что делает!
— Мононоке, Бестия дело говорит, — поддерживает Ясна. — Так и было в Джавру. Помнишь, я докладывала тебе? Доверься Перуну. Али и остальные долго не удержат ящериц.
Японка сверкает сощуренными глазами, но всё же слушается подчиненных. Подполковник отводит клинок, отступая к Ясне. Бестия тут же подбегает к Перуну, ожидая от него команды.