Государь перелистывает обложку и пробегается глазами по кандидатам.
- Всех одобряешь?
– Смущает мальчишка в самом конце, - жует губу цесаревич. – Ему всего шестнадцать.
Вчитываясь в имя, император Михаил хмурится в задумчивости. И, правда, даже спаси парень империю от ядерной зимы, рановато возводить в знать.
Если только не с политическим умыслом.
- А! Новоявленный гуру, – вдруг припоминает. - Сенаторы решили прибрать к рукам. Видимо, глаза мозолит простолюдин на передовицах. А так будет свой благородный. Пускай их.
- Пускай-то пускай, - не спорит Владимир. - Меня больше смущает не возраст, а то, что пацан – марионетка Бородовой. Неспроста София двигает этого самородка вверх. Точно захапает вассалом. Хотя, может, и в женихи себе готовит.
- Какая тебе разница? – равнодушно пожимает плечами император.
- Не мне – империи, - цесаревич делает нешуточный акцент. – Сомневаюсь, что нам выгодно крепкое положение Бородовых. И тем более их усиление.
Михаил вздыхает про себя. Теперь понятно – весь разговор до этого был подводкой к тому, что хочет сказать сын. Как всегда осторожничает даже с родным отцом, хоть и монархом.
- Есть новая информация по торговому центру?
- Опознали трупы террористов. Эти точно из триады «Бамбуковый ствол». Личности довольно известные – наследили в Африке.
- Хм, - Михаил чешет переносицу. – Возможно ли, что вовсе не итальянцы устроили этот теракт в отличие от прошлого на окраине города?
- А сам Бородов устроил? Тоже думал об этом. Тем более иномирных тварей в «Ривьере» не видели. Наводит на грустные мысли, не правда ли, отец?
- Озвучь, - машет рукой Михаил.
- Возможно, Бородов вел сотрудничество с триадой, а через нее и с Пекином. Тогда его миротворческая позиция возникла неспроста, - цесаревич выделяет слово. - Скажу честно, я подозреваю, что князь одалживал Пекину свою старшую дочь в качестве дознавателя. Частое местопребывание Софии в Китае наводит на подобные мысли.
- София помогала китайским палачам? – приподнимает бровь Михаил. – Это обвинение в измене, сын. И для него нужны неопровержимые доказательства.
- Поэтому я не обвиняю, а только подозреваю. – Владимир сразу идет на попятную. – В любом случае, у Бородовых очень заманчивый родовой геном. Ментальное сканирование. Будь его носитель всегда у меня под боком, Тайная канцелярия добилась бы невиданных результатов. Может, ты помнишь - у Александра, помимо старшей, остались две несовершеннолетние дочери.
- К чему это ты?
- Ни к чему, - цесаревич разводит руками. - Просто взгляд в возможное будущее. Довольно привлекательное. Если бы вдруг и София почила, царская семья взяла бы опеку над маленькими княжнами?
Император медлит с ответом.
– Тебе бы это было позволено, сын, – слова падают тяжелыми камнями.
Для цесаревича же они звучат как скрип распахнутых врат.
***
Лукино Сальдоре сидит на табуретке в дознавательской комнате. Обезвоженный, уставший, но руки сегодня развязаны, что неожиданно. Жандарм бросает на стол его паспорт подданного Российской империи.
- Вы свободны, маркиз. Ваши люди тоже. Некоторые, - поправляется. - Многие скончались еще до допросов.
Понятно - допытали до смерти. Наверняка, Бородовы со своим ментальным геномом постарались.
- Я могу идти? – хрипит итальянец.
- Соболезную, - жандарм не обращает внимания на вопрос. – Вашего дядю убили почти две недели назад.
Глухой удар сердца, разносящий по груди атомный взрыв.