- Вот они! Вот он мне юбку стянул! – кричит рыженькая.- Помоги Жене!
Я не двигаюсь. Блин, вот сейчас влезу, и выйдет, что опять я герой, хотя у барона есть шанс самому вырулить с этим извращенцем, лазающим девушкам в трусы. Нет, по-другому поступим.
- Женя, выходи из партера! – зычно командую. – Гад больше тебя – живо в стойку!
- Как… – рычит барон, оказавшийся под Воином. Крепкие хуки летят Аксюку в лицо, он блокирует сведенными вместе локтями.
Эх, как всё запущено.
- Обхвати его туловище бедрами, толчок обеими пятками от земли. Живей, тормоз! – у парня только одна попытка, пока противник не расслышал первым и не подготовился.
Но барон успевает провернуть переворот с рычагом. Теперь извращенец под Женей. И тот решает сам провести захват за голову. Глупо при его-то весе, но пока выглядит эффектно. Стоя рядом со мной рыжая удивленно раскрывает маленький ротик. Большие глаза не отрываются от схватки.
От давления барона защита охранника начинает мерцать. Как вовремя.
- Чего стоишь? – толкаю ее в спину. – Помоги жениху, накинь цепь на гада. Не подходи только близко – просто брось, чтоб открытой кожи коснулось.
- Д-да, - соображает барышня.
Петлей она заарканивает лицо охранника. При очередном мерцании доспеха, звенья из морина касаются кожи. Доступ к живе перекрывается, доспех полностью гаснет, и Женя одним ударом вырубает противника под собой. Барон выпрямляется, тяжело дыша. Не менее громкое дыхание вырывается из приоткрытых губок рыжей. Словно она тоже дралась
- Спасибо, Женя, - хлопает "лисичка" ресницами. – Это было...круто.
Но барон не успевает ослепительно улыбнуться ей в тридцать два зуба. Грохот выстрела, и пуля бьет Аксюка в лицо. Потрепанный дракой доспех тухнет, защитив напоследок, и вырубленный барон со стуком падает на тело поверженного охранника.
- Женя-я! – брызнув слезами из глаз, рыжая кидается к «жениху».
Я накрываю обоих Бригантиной и разворачиваюсь навстречу хрусту щелкающих затворов. В следующий миг нас поливают огнем.
- Оттащи его в укрытие – живо! – перекрикивая стрельбу, бросаясь вперед.
Стрелки тоже приближались навстречу, не отпуская спуск. Трое Воинов в масках. Надеются, что долгий огонь в упор переборет доспехи школьников. Обычно бы так и вышло.
Звонкий рикошет свинца быстро заканчивается. Пеленаю двоих стрелков паутинкой, и винтовки валятся из их стянутых лесками рук. Подскочив к третьему, вырываю у него ствол. Пара «толчков – и доспех гаснет. От удара в поясницу его парализует, и он валится мне под ноги. Полежи пока.
Двух его спеленатых друзей не жалею. Нечего на детей пушки наставлять, уроды. По очереди хватаю за подбородки и рывками сворачиваю шеи, несмотря на сопротивление доспехов.
Затем берусь за покалеченного. Сдергиваю с лица маску. Смуглый, горбатый нос, глаза черные, яростные.
- Итальянец? – предполагаю.
- Я – воин Аллаха, неверный! – гнусавит на русском с южным акцентом.
- Мм…да пофиг. Ваша цель?
- Создать благословенный исламский халифат.
- Нет. Нахрена приперлись в лицей?
Молчит. Тычком пальцев ломаю ему нижнее ребро.
- Поспеши, сволота, пока есть целые кости.
- А-ррр… Отправить к Джаханнам ваших развратных белых женщин, - сплевывает он кровь.
Ах, гады! На святое посягнули! Зачем таким сердце? Незачем!
Встаю и ударом ноги вминаю грудную клетку талиба внутрь.