– Ваше Высочество, – невольно перебил его Хэ Юньсин.
– Мы можем продержаться, – спокойно произнес Хэлянь Чжао, даже не взглянув на него. – Моральный дух войска поддерживает понимание того, что здесь собраны сотни тысяч отборных солдат империи и что ошибки невозможны ни при каких обстоятельствах. Если сейчас все их надежды рухнут, что тогда останется?
Лицо Цуй Иншу помрачнело.
– Верно, этот ничтожный генерал понял.
Хэлянь Чжао улыбнулся, с силой хлестнул своего коня кнутом и помчался вперед.
Пока все предавались панике, он один сражался в первых рядах. Все его движения словно обладали некой поразительной силой. Одного взгляда на него хватало, чтобы людские сердца успокоились и последовали за ним навстречу острым клыкам племени Вагэла. Посреди хаотичной толпы будто бы прорвало дыру, куда водоворотом стягивало все больше и больше людей.
Варвары давно загрязняют срединные равнины и сеют смуту в народе. Так возглавь же отважных мужей, чтобы враз избавиться от заразы! На этой земле предавший родину будет казнен! [2]
[2] Цитата из «Доподлинных хроник династии Мин» (другой вариант названия: «Правдивые записи о правлении династии Мин»).
Он не щадил человеческие жизни ради собственного обогащения, вступал в сговор с продажными чиновниками, притеснял простой народ, устранял неугодных, не задумываясь о последствиях, преследовал честных и порядочных граждан, даже не забыл перед отъездом посеять семя вражды между наследными принцем и князем Наньнина… Хэ Юньсин сердито вытер пот с лица и с яростным криком последовал за Хэлянь Чжао.
В одно мгновение взявшаяся из ниоткуда стрела пронзила голову коня Хэлянь Чжао. Он тотчас протяжно заржал, едва не сбросив человека с себя, прошел еще два шага и с грохотом завалился на землю. Хэлянь Чжао спрыгнул с него, но вдруг прилетела еще одна стрела. Он не успел увернуться и чуть было не попал в ловушку, но, к счастью, стремительно подоспевший Хэ Юньсин ловко разрубил стрелу на части.
Когда Хэлянь Чжао выпал с седла, кто-то громко закричал:
– Никчемный главнокомандующий Великой Цин мертв! Главнокомандующий Великой Цин мертв!
Хэлянь Чжао выругался, оттолкнул лошадь и встал.
– Мертв я, мать твою.
Хэ Юньсин задумался на мгновение и понял, зачем тот показательно подставил себя под удар. Перепугавшись едва ли не до холодного пота, он тоже резко спрыгнул с лошади и крепко схватил его:
– Ваше Высочество! Ваше Высочество, пожалуйста, отступите! Если что-то случится…
Хэлянь Чжао схватил его за воротник. Короткое мгновение они смотрели друг на друга, после чего Хэлянь Чжао разжал руку, оттолкнул его на пару шагов и усмехнулся:
– Тогда ты сможешь вернуться и сообщить радостную весть моему младшему брату!
Затем он запрыгнул на другую лошадь и закричал:
– Идите сюда, варварские псы!
Взгляд Хэ Юньсина затуманился. Он с силой протер глаза и только тогда заметил, что они в неизвестный момент наполнились слезами.
Хэлянь Чжао использовал свою жизнь, что поднять дух солдат Великой Цин, которые уже готовы были разбежаться. Ночь продолжалась, и ручьи крови постепенно превратились в море.
На рассвете солнечные лучи из-за густых облаков и тумана пролились на все еще продолжающуюся битву. Все вокруг было завалено трупами людей и лошадей. Хэ Юньсин получил рану в плечо и потерял немало крови, несмотря на защиту брони, одежда плотно прилипла к его телу.
Он несколько ослаб, но все равно стиснул зубы и крепко сжал меч, не собираясь опускать руки. В ушах у него стоял грохот, из-за чего разум был не слишком ясным. Рана между первыми двумя пальцами правой руки разошлась, и пыль на его грубых ладонях мгновенно перемешалась с кровью и грязью. Облако пепла затянуло все вокруг.
Он не знал, сколько еще сможет продержаться.
Огневые снаряды закончились, все стрелы были выпущены, племя Вагэла поставило на кон все, в жестоком противостоянии с народом Великой Цин одних воинов сменяли другие. Из-за чрезмерной усталости взгляд Хэ Юньсина затуманился.
Вдруг какой-то человек стремительно прискакал к нему на лошади, спрыгнул с нее и громко приземлился на колени, как глиняная обезьяна. Хэ Юньсин долго смотрел на него и наконец узнал одного из телохранителей Хэлянь Чжао. Сердце его тотчас упало.
Стражник поднял на него взгляд, а затем резко хлопнул обеими руками по земле и прижался к ней всем телом.
Хэ Юньсин открыл рот, но его горло было настолько сухим, что он не смог издать ни звука.
– Хоу, хоу…