– Цзюсяо, не надо.
На его лице словно выступила грусть, брови нахмурились, но больше ничего не произошло. Лян Цзюсяо вдруг засомневался, был ли взгляд его шисюна искренним. Он больше не узнавал человека, который заботился о нем и был ему ближе прочих.
Вспомнив слова Цзи Сяна, он сказал:
– Шисюн, я… я плохо сплю в последние дни. У тебя есть благовония или лекарства, которые могут помочь?
Чжоу Цзышу заметил, что тот день за днем становился все худее; он не выказывал ни сочувствия, ни волнения, но это не значит, что их не было. Встав, он взял чужое запястье, прощупал пульс и внимательно оглядел его всего. Подумав, что ему требуется просто какое-нибудь успокаивающее средство, он достал из рукава небольшой жетон.
– Сходи в лавку аптекаря и попроси какое-нибудь лекарство. Обязательно скажи, что это для твоего личного использования. Все лекарства юного шамана очень хороши.
Лян Цзюсяо забрал жетон и вышел.
Управляющий аптекой, разумеется, узнал его и, заметив в чужой руке жетон, тут же заботливо отправился за лекарствами. Разложив их по прилавку, он рассказал о каждом, почтительно улыбаясь.
– Молодой господин Лян, какое бы вы ни выбрали, все они безвредны и могут использоваться в любое время.
Лян Цзюсяо постарался вспомнить свои ощущения в тот день. Сон, который он видел в княжеской резиденции, был очень реалистичным, раз спустя такое долгое время все еще не стерся из памяти.
– А есть… что-то, что приносит счастливые сны? Мне постоянно снятся кошмары, и я не могу нормально спать.
Аптекарь замер на мгновение, а затем ударил себя по лбу:
– Точно, если бы вы не сказали, я бы и забыл.
Он открыл шкафчик и достал оттуда маленькую бутылочку.
– Это называется «Жизнь во сне». Этот ничтожный хранит здесь лишь одну бутылочку, потому что этот порошок чрезвычайно редкий. Я забыл о нем, потому что это снотворное средство без цвета и запаха. Человек, употребивший или вдохнувший даже небольшое его количество, будет лежать без сознания долгое время. Причина, по которой он назван «Жизнь во сне», в том, что принявшему его человеку будут сниться сны о самых желанных для него вещах. Это действительно хорошее средство.
Лян Цзюсяо в растерянности взял бутылочку, выдавив улыбку, что была уродливее слез.
– Так вот оно что…
Князь был действительно хорошим другом, раз использовал на нем что-то настолько редкое.
Он забрал бутылочку с порошком и вышел, чувствуя, будто его души больше не было в теле.
В конце концов он один остался в дураках. Только дурака вроде него держали в неведении.
Лян Цзюсяо снова вошел в кабинет к Чжоу Цзышу, захлопнув дверь одним движением руки.
– Шисюн, случившееся с семьей Цзян… это твоих рук дело, не так ли?
Кисточка упала на землю из рук Чжоу Цзышу.
Слезы и смех на лице Лян Цзюсяо уже нельзя было различить. Он поднял бутылочку в руке и спросил:
– В ту ночь, когда я остался в поместье князя, он подмешал мне это, да?
Чжоу Цзышу открыл рот, но промолчал, лишь долгое время спустя с трудом выдавив улыбку:
– Ты одержим демоном? Откуда такие дикие фантазии?
– Шисюн, не нужно скрывать это от меня. Я хочу понять все, – ответил Лян Цзюсяо. – Второй принц убил Цзян Чжэна и оказался в тюрьме – и кто в конце концов остался в выигрыше? Кто все это время добросовестно защищал поместье Цзян, пока тот благополучно не покинул столицу, и остался в наименьшем подозрении? Почему ты появился в разрушенном храме той ночью? Даже если бы князь и передал сообщение, обычно ты не возражал бы, если бы я отправился куда-то один, так почему же ты приказал своим людям разыскать меня из-за полуночной отлучки?
Лицо Чжоу Цзышу приняло нездоровый вид, но он лишь продолжал слушать речь Лян Цзюсяо.
– Я наконец понял, почему князь с такой болью смотрел на Цзян Сюэ, когда обнимал ее или держал за руку, почему не хотел отпускать ее и почему каждый раз, когда он заговаривал о том, чтобы сделать ее своей приемной дочерью, наследный принц переводил тему.