Он всегда различал любовь и ненависть; ему нравилось то, что нравилось, и не нравилось то, что не нравилось, и он даже не подозревал, что в мире есть еще множество других парадоксальных чувств. Не сумев понять это, он просто продолжил слушать Цзин Ци:
– Что касается моего визита в Восточный дворец после возвращения из Лянгуана… последние слова, которые он сказал мне перед уходом… что он имел в виду и что происходило в его голове, я не могу понять и объяснить до сих пор. Чем сильнее я пытаюсь сделать это, тем больше думаю о его словах, снова и снова, и это приводит меня в ужас.
– Почему ты должен думать об этом? Разве нельзя спросить напрямую? – растерянно спросил У Си.
Цзин Ци замолчал, посмотрел на У Си и тут же громко расхохотался. Тень с его лица окончательно спала, сменившись широкой улыбкой, что напоминала мягкий ветер, безоблачную луну и яркое, ясное небо.
Несмотря на то, что У Си мало что понял, ему очень нравилось видеть Цзин Ци, который смеялся так просто, от души. Прошло много времени, прежде чем тот вытер слезы, выступившие в уголках глаз, и похлопал У Си по плечу:
– В твоем сердце нет никаких сомнений, этим ты меня и восхищаешь. Я только что говорил с тобой о Наньцзяне, но ты совсем не заволновался. Ты – шаман Наньцзяна, будущий Великий Шаман, и как ты мог подружиться с кем-то вроде меня… Ведь я все еще князь Наньнина и останусь на стороне Великой Цин. Как это странно: шаг за шагом я помогаю наследному принцу занять трон, но отказываюсь быть подле него, а ты чужеземец, но я считаю тебя близким другом.
Это означало, что… У Си намного ближе его сердцу, чем наследный принц?
У Си вдруг почувствовал такую легкость, словно его тело сейчас воспарит от радости.
В этот момент Цзин Ци что-то вспомнил и придвинулся ближе с неприличным выражением на лице:
– Ранее мы сменили тему, и я чуть не забыл. Сегодня ты спросил о стихах, и первое, что пришло тебе в голову, было «держась за руки, вместе состаримся», что невероятно любопытно. Может быть… тебе нравится какая-то юная госпожа?
Когда Цзин Ци внезапно приблизился и прижался так близко, У Си почувствовал слабый запах, исходящий от его воротника, вышитого серебряной нитью. Он знал, что обычно так пахнет свежевыстиранная одежда, но всегда чувствовал и немного другой, более отчетливый запах, который исходил от чужого тела. Его сердце пропустило пару ударов, и он отвел глаза, боясь заглянуть за слегка сползший воротник.
Цзин Ци, однако, еще больше удостоверился в правильности своих догадок: довольно редко можно было увидеть этого ребенка таким смущенным. Желание поддразнить его стало еще более ощутимым, и он с усмешкой положил руку на плечо У Си:
– Нам нужно обязательно об этом поговорить – мы же друзья, верно? Если тебе понравилась императорская принцесса, то могу сказать вот что: император, возможно, согласится на брак как на договор между Великой Цин и Наньцзяном.
У Си сбросил его руку и с грохотом встал. От гнева или тревоги его лицо покрылось румянцем, и он некоторое время пристально смотрел на Цзин Ци, а затем отвернулся и ушел, не сказав ни слова.
– Айя, действительно невозможно удержаться от поддразнивания… – Цзин Ци сел и невозмутимо взял пиалу с чаем. – Глупый ребенок. Мы так много общаемся, но он все еще продолжает нервничать.
Он улыбнулся, а затем крикнул:
– Пин Ань, приготовь экипаж, я уезжаю.
Пин Ань подчинился, передав приказ вниз.
– Куда вы поедете сегодня, господин? – бесцеремонно спросил он.
– В Желтый Цветок. Я не был там несколько дней и соскучился по чаю Мин Хуа. Кстати, иди поищи его.
Лицо Пин Аня тут же сморщилось, став похожим на паровую булочку.
– Зачем вы снова едете в это грязное место, господин?
– Почему же грязное? – небрежно спросил Цзин Ци, пока Цзи Сян укладывал его волосы. – Там есть вино, чай и красавцы. Существует ли лучшее место для такого развратника, как я? Слово императора превыше всего. Он велел этому князю вести себя, как богатый бездельник, как же я могу осмелиться ослушаться императорских приказов?
Пин Ань сильно расстроился.
Желтый Цветок был мужским борделем, и обычные люди, вероятно, считали его более невыносимым, чем другие подобные места. Благородный князь, посещающий наложников из публичного дома почти каждый день, как же это выглядит?
И почему развлечения князя становятся все хуже и хуже?
Глава 42. «Предсказания Седьмого лорда»
Сегодня стало известно, что господин Чжао из Министерства чинов ушел в отставку. Завтра станет известно, что господин Чжоу из Министерства финансов переведен на службу в провинцию. Послезавтра повсюду начнутся волнения и весь императорский двор погрязнет в ядовитом тумане – том, что называется «один сменяет другого».
Жизнь Цзин Ци, однако, протекала особенно спокойно. Каждый день на рассвете он выступал с докладом под взглядами чиновников, по кругу раздавая поклоны, а после исчезал без следа.
Практически неуловимо.