Читать книгу «Котенок. Книга 2» онлайн.
— Годится! — озвучил общее решение Веник.
Белла показала мне поднятый вверх большой палец.
Парни закурили.
— Ёлы-палы, Котёнок, тут вот какое дело выяснилось, — сказал Сергей.
Он прижал ладонью к столу папку со стихами и нотами, посмотрел на меня.
— По правилам конкурса мы можем петь либо собственные песни, либо те, что написали поэты и композиторы, — сказал Рокотов. — Понимаешь?
Я повёл плечом.
— И в чём проблема?
— Проблема в том, — сказала Изабелла, — что ни ты, Котёнок, ни твой друг-поэт не состоите в Союзах: писателей и композиторов. И не числитесь в составе коллектива ансамбля. Поэтому авторство песен получилось… неправильным.
Рокотов выдохнул потолок дым.
— И что вы предлагаете? — спросил я.
Музыканты переглянулись.
— Мы с парнями решили, — сказал Сергей, — что нам не помешал бы ещё один гитарист. Оформим тебя участником нашего ВИА. Будем репетировать репертуар для конкурса впятером… ну, плюс солистка.
— А Волкова? — спросил я. — Она уже оформлена официально?
Корж покачала головой.
— С первого ноября оформят, — сказала Изабелла. — В документах для конкурса она уже числится как вокалист ансамбля.
Я развёл руками.
Сказал:
— Прекрасно! Вот на неё и запишите авторство композиции: и музыки, и стихов. Ни меня, ни моего друга-поэта такое обстоятельство не расстроит и не обидит. Точно вам говорю.
Рокотов пожал плечами.
— Как скажешь, Котёнок, — произнёс он. — Только я всё равно не понимаю, почему ты не хочешь выступить вместе с нами на конкурсе.
«Потому что у меня и без вашего фестиваля куча работы», — мысленно ответил я.
Вслух произнёс:
— В Петрозаводске вам не понадобится второй гитарист, парни. А я не привык быть обузой.
Музыканты ВИА Рокотова в конце октября репетировали ударными темпами. Временами я сталкивался в школе с Рокотовым и Чагой, а Веника и Бурого видел во время выступлений на двух последних октябрьских «детских танцах». Парни выглядели измученными, не выспавшимися, но настроенными решительно. На концертах Рокотов почти не пел: взвалил на меня большую часть репертуара — сам лишь исполнял на бис «Гимн ПТУшника». Даже право петь «Море» он делегировал мне. Парни рассказали, что едва ли не переселились в репетиционный зал во Дворце культуры. И уже первого ноября они продемонстрировали свои достижения. Пригласили на очередную репетицию меня и Волкову, отыграли все четыре припасённых для конкурса мелодии («Ты возьми моё сердце», «Наша земля», «Небо молодых» и «Комсомольское лето»). Парни исполнили их на твёрдую четвёрку.
Но композиции буквально преобразились, когда к музыке добавили Алинин голос. Наложение вышло не идеальным. Я пометил в уме этот факт, когда восстанавливал дыхание (пока Алина пела, я почти не дышал). Заметил царапины на своём предплечье — их оставила на моей коже Изабелла Корж: она крепко вцепилась в мою руку во время премьеры конкурсных песен. Мы с Беллой переглянулись, улыбнулись. Поблагодарили певицу и музыкантов бурными овациями. Корж метнулась к Рокотову, заключила его в объятия. Я усмехнулся. Потому что испытал похожее желание: захотел вдруг обнять Волкову. Я смотрел, как Алина и музыканты по очереди вынимали из пачки сигареты. Слышал, как Волкова пообещала Сергею, что во второй половине ноября посетит все репетиции ВИА. Вспомнил об Уитни Хьюстон — но отложил разговор об Алинином поведении на сцене до нашего с ней возвращения из Москвы.
Третьего ноября, накануне отъезда в Москву, я пришёл к Волковой. Подгадал свой визит на вечер, когда Кукушкина убежала домой. Поднялся сразу на пятый этаж, застал Алину за просмотром старых фотографий.
— Ностальгируешь? — спросил я.
Волкова кивнула.
— Страшно возвращаться в столицу?