Читать книгу «Та'рих-и Рашиди» онлайн.
И еще его же стихи:
И еще:
Однажды я предложил, чтобы [хан] непременно сочинил экспромтом [стих] на фарси. После настаивания на этом /78а/ хан приказал, чтобы открыли диван Ходжа Хасана[496], который находился тут же, и попалась газель с таким началом: “О ты, которая вся — душа человека...”
Присутствующие здесь в собрании люди стали экспромтом сочинять стихи. А хан произнес такой байт:
Вероятнее всего, хан, кроме этого байта, больше ничего не сочинил на фарси, но из этого пробного байта видно, какое у него было тонкое дарование. <Из музыкальных инструментов[497] он играл на уде, на оживляющих душу дутаре[498], сетаре, чартаре и гиджаке. Лучше всего он играл на чартаре. Он был мастером в резьбе по кости и делал прекрасные стрелы. <Он был мастером в шитье кожаных рукавиц и колпаков для головы соколов[499] и хорошо знал, как ухаживать за ловчими птицами и как организовать разные виды охоты. Он проявлял в этом деле много страсти и старания и считал [знание] этого дела лучшим из всех своих достоинств.
В начале своей жизни он был чрезвычайно беззаботным [человеком], бесстрашным, кутилой, весельчаком, <любителем вина[500] и страстным в своих желаниях, так, что он и часа не мог пробыть без наслаждения [вином], исключая дней рамазана; трезвости своей [в те дни] он и во сне не видел. Когда его благословенный возраст достиг 37 лет, <а это было в 928[501] (1521 — 1522) году, он раскаялся и стал придерживаться благочестия.
Во время написания второй книги, когда речь коснулась раскаяния хана и года этого события, мне пришла на ум хронограмма года [этого события], и я записал ее там. Она заключается в том, что в 928 (1521 — 1522) году хан отрекся от опьяняющих напитков, однако он не отказался от других запретных вещей, поэтому раскаяние его <было неполным[502]. [Слова из] стиха Корана: <...Тубу ила-л-лахи тавбатун> — <раскаивайтесь перед Аллахом искренним раскаянием[503]> вместе со словами “тауба” (“раскаяние”) без последних букв “ба” и “ха” составляют [928] год.
Когда убежище руководства Ходжа Бахааддин Махмуд, <да ниспошлет Аллах ему здоровье и да сохранит его>, который известен как Ходжа Хаванд Махмуд, прибыл в Кашгар, хан вручил ему свою волю и присоединился к счастливому ряду его слуг. Через пять лет[504] после своего первого покаяния он отрекся от всех запретных вещей, и покаяние его стало полным. [Упомянутый] стих Корана [теперь] также составляет полную хронограмму. /78б/
После того, как он вступил на путь духовного совершенствования [суфийского ордена] ходжагон <да освятит Аллах их души>, он стал строго следовать справедливости и установлениям сунны. Его прекрасные душевные качества и благородные поступки стали такими, что, вероятно, до него из хаканов, кроме Увайс хана, мало кто имел такие качества, <а Аллах знает лучше>. И если кто хочет знать подробно о его благословенной жизни, пусть обратится ко второй книге.
ГЛАВА 69.
УПОМИНАНИЕ ОБ 'АБДАРРАШИД ХАНЕ Б. СУЛТАН СА'ИД ХАНЕ
Сегодня, когда идет 953 (1546 — 1547) год, на троне ханской власти и на престоле хаканов находится наследник его величества Са'ид хана, его славный сын 'Абдаррашид хан, и я, ничтожный раб Мухаммад Хайдар, посвятил ему и украсил его знаменитым именем и благородными титулами эту “Историю”.
Начав “Историю” с упоминания о Туглук Тимур хане, который [первый] из могольских хаканов был удостоен чести обращения в ислам, до Султан Йунус хана было записано все то, что было услышано мною от надежных повествователей, в рассказах которых не было противоречий, а противоречивые рассказы не записывались во избежание лжи. Все, что произошло начиная с Йунус хана, с этого благородного человека, до завершения дела Султан Са'ид хана записано во второй книге, а здесь, если что и излагалось с [некоторыми] объяснениями, то, <имея в виду, что длинноты и повторы не похвальны, мы изложили коротко[505], а подробности [рассказа] отнесены во вторую книгу <Однако описания жизни 'Абдаррашид хана во второй книге нет[506], поэтому мы сочли уместным написать здесь о нем подробно.
В те дни, когда [хан Султан Са'ид] находился в Моголистане со своим младшим братом Султан Халил султаном, [пришел туда] и Мансур хан. В Чаруй Чалаке произошло сражение, в котором братья были обращены в бегство. После их поражения создалась такая обстановка, что оставаться им в Моголистане оказалось невозможным, и они были вынуждены уйти в Андижан. /79a/ Там хан был арестован, затем бежал оттуда и ушел в Кабул к Бабур Падишаху, который доводился двоюродным братом хану — подробно это описано во второй книге.
Мать 'Абдаррашид хана была из простых людей, ее сделали женой [хана], чтобы она прислуживала ему, и в то время она находилась при хане. Когда хана арестовали в Андижане, узбеки разлучили ее с ханом, а она была уже на седьмом месяце беременности от хана этим самым 'Абдаррашид ханом. После того, как хан уехал в Кабул и присоединился к Бабур Падишаху, хану сообщили, что та служанка разрешилась от бремени сыном. Хан сказал об этом известии Падишаху, и тот посоветовал: “Назови его 'Абдаррашид, потому что это рифмуется с [именем] хана Султан Са'ид”. Таким образом, славное имя “'Абдаррашид хан” было дано Падишахом, и оно, без сомнения, оказалось благословенным, и он стал преемником отца.
Когда мой дядя Саййид Мухаммад мирза в вилайате Фергана выступил против Джанибек султана узбека, он очистил от узбеков Ферганский вилайат и отправил человека к Падишаху в Кундуз и тот привез Султан Са'ид хана. Этот 'Абдаррашид хан находился в руках у узбеков и освободился из плена [во время] того выступления [моего дяди] и присоединился к своему великому отцу. Когда моя сестра Хабиба Султан ханим приехала из Самарканда, хан женился на ней и передал ей этого 'Абдаррашид хана. Она заботилась о его воспитании и проявляла к нему свою материнскую любовь. Эмира Гури барласа назначили к 'Адаррашиду атабеком. В те дни ему было три года. Через два года эмир Гури барлас умер и по могольскому обычаю его должность хан передал его дяде 'Али Мирак барласу. Должность атабека 'Абдаррашид султана утвердилась за 'Али Мирак барласом, а обучение его поручили маулана Мухаммад Ширази, который был человеком ученым и доброго нрава и всю свою превосходную жизнь /79б/ потратил на служение могольским хаканам. Маулана Мухаммад Ширази был главой садров; при дворе Султан Са'ид хана он имел большое влияние. В действительности атабеком Рашид султана был этот Маулана, а 'Али Мирак барлас, кроме имени атабека, никакого отношения к нему не имел.
Рашид султан родился в 915 (1509 — 1510) году. В 928 (1521 — 1522) году, когда ему было тринадцать лет, хан отправил его в Моголистан. История эта такова. Сын Султан Халил султана Баба султан в то время, когда Джанибек султан убил в Ахси Султан Халил султана, как уже было упомянуто, был [в то время] грудным ребенком и так же, как Рашид султан, стал пленником при дворе Джанибек султана. Во время освобождения Ферганы он присоединился к хану. Этого племянника хан любил больше своих сыновей и поручил его Ходжа 'Али бахадуру, который в прошлом оказал большие услуги его величеству Султан Са'ид хану, и дал Ходжа 'Али бахадуру должность атабека[507] Баба султана.
Ходжа 'Али бахадур был моголом. Он долго жил в Моголистане, питал к нему большую любовь и всегда мечтал находиться в Моголистане. По этой причине он попросил хана дать Баба султану Моголистан и киргизов — он де увезет Баба султана в Моголистан и будет управлять делами киргизов и Моголистана. Хан согласился и хотел дать разрешение на это дело, однако мой дядя, несмотря на то, что Баба султан был его зятем, не преступая границ доброжелательности к нему, не согласился с этим. Он заявил [хану]: “У моголов безграничная тяга к Моголистану. Когда Баба султан утвердится в Моголистане, все моголы захотят уйти в Моголистан. Запретить это — значит нанести обиду Баба султану, а если Вы не воспрепятствуете этому, то для Вас уход /80а/ людей в Моголистан будет очень неприятен. Из-за этого появится обида между вами, и если это случится, то повлечет [за собой] большие трудности. И, наоборот, если Вы отправите Рашид султана, — он Ваш сын и сколько бы людей ни ушло с ним, Вам плохо не будет. А если будет плохо, то Вы можете запретить это, и ему от этого ничего плохого не будет. И хотя Рашид султан еще мал, но для пользы дела надо, чтобы он поехал в Моголистан”. Кроме моего дяди, никто не разделял [этого мнения], особенно Мирза 'Али Тагай, который всецело был на стороне Баба султана.
Тем временем умер естественной смертью Ходжа 'Али бахадур, и по этой причине отъезд [Баба султана] окончательно расстроился. Мнение хана утвердилось в пользу Рашид султана. Однако в отношении того, как устроить это дело, шли постоянные разговоры. Мой дядя старался продвинуть дело Рашид султана, много хлопотал об этом. Он так докладывал [хану]: “Надо поступать так: освободить давно пребывающего в заключении Мухаммад киргиза, отобрать из улуса моголов всех желающих ехать в Моголистан и владеющих стадами и отправить их во главе с уважаемыми эмирами”. В конце концов хану понравились эти рассуждения моего дяди, и он поступил так, как было сказано. Он сделал Мирза 'Али Тагая главным эмиром, Мухаммад киргизу поручил управлять киргизами и отправил их.
В те дни умер 'Али Мирак барлас, а Мухаммад б. 'Али Мирак барлас[508] по праву наследования стал служить Рашид султану и также уехал вместе с ним. Короче говоря, стараниями моего дяди [хан] дал Рашид султану треть своего царского имущества — людей и войско, деньги, палатки и шатры и отправил его в Моголистан. Во время отправления хан потребовал принести в гарем все снаряжение и сказал мне: “Его саблю и колчан ты подвяжи ему на пояс и посади на коня; пусть это будет благословением и в военном деле пусть он будет твоим учеником”. Сей раб выполнил эту службу. Хан поднялся, прочел фатиху — благословение и повторил несколько, раз: “Помни и не забывай, что первую саблю /80б/ подвязал к твоему поясу Мирза Хайдар, и ты стал его учеником. Если тебя спросят: Чей ты ученик в военном деле, что ты ответишь?” Рашид султан сказал: “Я отвечу, что я ученик такого-то”. Хан сказал: “А он — мой ученик”.
После того, как эти слова были повторены несколько раз, хан прочел фатиху и отправил его. Когда Рашид султан приехал в Моголистан, Мухаммад киргиз собрал всех киргизов и полностью подчинил Моголистан. В то время в Моголистане стало много войска, подробное описание этого слишком удлинит [повествование]. Короче говоря, из-за нападений узбек-казаков и враждебного отношения киргизов Рашид султан со всем своим окружением вернулся в Кашгар.
[В то же время] произошли события, [связанные] с Баба султаном и Шах Мухаммад султаном, которые подробно описаны во второй книге. Мухаммад барлас также был причастен к тем событиям. Наследники Шах Мухаммад султана настойчиво требовали его у хана, чтобы осуществить кровную месть, однако я и мои дядя воспрепятствовали этому.
Итак, в ту зиму, когда шел 934 (1527 — 1528) год, хан послал сего раба с Рашид султаном в Балур. Сей раб вместе с ним уехал в Балур и оказывал услуги в том войске. В те дни Рашид султану было восемнадцать лет и при нем не было ни одного хорошо воспитанного человека, он не знал, как вести беседу и как общаться [с людьми]. Наоборот, [при нем] была группа во главе[509] с Мухаммади — все они были только по виду людьми, а по поведению — скоты. От таких, подобным животным [людей], чему можно было научиться? Я при отсутствии у меня способностей был более способным, чем та группа людей. С Рашид султаном у меня было тесное общение, и ту привязанность и любовь, которые я питал к Шах Мухаммад султану и Баба султану, я перенес на Рашид султана. Когда через некоторое время мы вернулись [к хану], хан нашел своего сына другим. Несколько раз в отсутствие и в присутствии Рашид султана хан говорил: “Мы очень благодарны тебе, ты сделал для нас Рашид султана сыном — в этом походе он достиг много побед. /81а/ Слава богу, он приблизился к тому, что мое сердце хотело от него.
Между тем поступили известия о [враждебных] действиях Имин Ходжи в Аксу, и сколько я и мой дядя ни старались устранить их, ничего не вышло. Описание этих событий и козней Мирза 'Али Тагая — все записано во второй книге. В конце концов меня вместе с Рашид султаном послали в Аксу. Когда мы достигли Аксу, все люди вышли встретить нас, а Имин Ходжа султан уехал к хану. Я пробыл в Аксу шесть месяцев и привел в полный порядок дела войска и подданных Аксу.
Перед этим однажды в Моголистане хан кушал миндаль. Он разгрыз благословенными зубами одну миндалину и из нее выпали два ядрышка. Хан позвал Рашид султана и меня и каждому из нас дал по одному ядру и сказал: “Существуют установленный обычай и хорошее правило: если два человека хотят подружиться, <пусть они съедят по одному ядрышку из одного такого миндаля, и они станут дружить друг с другом[510]. А смысл этого в том, что, подобно двум ядрам в одной косточке, они ни в чем не станут поступать порознь п отлично друг от друга. Внешне не будет видна двойственность, она будет восприниматься как единство. Я приказал вам сделать это, чтобы вы дружили”. Мы оба по обычаю поцеловали землю и подарили друг другу коней. Цель [этого рассказа] такова: когда мы были в Аксу, между нами были прекрасные отношения: наши дружба, согласие, любовь и доверие достигли такого уровня, что большего нельзя было и представить себе. Та дружба была скреплена торжественными обещаниями. И если описать ту дружбу и согласие, то читатели, которые не видели их, действительно отнесут это описание на счет красноречия.
Короче говоря, через шесть месяцев с сотнями надежд мы расстались друг с другом, и я отправился на службу к хану. Во время прощания я прочел газель — вот четыре байта из нее:
После того, как я удостоился служения хану, на следующий год хан собрался идти на священную войну в Тибет, и меня он отправил туда раньше. Я привел в порядок дела некоторых областей Тибета, когда следом за мной прибыл хан, и в Тибете собралось войско в пять тысяч [человек]. В Тибете войско в пять тысяч человек не умещалось, и поневоле я с Искандар султаном, сыном хана, который был младше Рашид султана, ушел в Кашмир. Ту зиму я провел в Кашмире, а весной прибыл на службу к хану — это уже описано, и нет нужды рассказывать здесь об этом. Одним словом, когда я удостоился встретиться с ханом в Тибете, хан направился в Йарканд, а меня отправил разорить языческий храм Урсанг. Четыре месяца я провел в пути, а хан во время возвращения по дороге скончался. Эмиры, находившиеся на службе хана, послали за Рашид султаном гонцов и известили его о положении дел. Моему дяде также сообщили об этом событии; мой дядя приехал на могилу хана и занялся траурными церемониями.
10 мухаррама 940 (1 августа 1533) года прибыл Рашид султан. Мой дядя, рыдая, вышел к Рашид султану, а тот тут же убил его. Вместе с моим дядей он присоединил к мученикам и 'Али Саййида, молочного брата (кукалдаша) моего дяди. Хронограмму их мученической смерти нашли [в словах]: “катала фи-л-мухаррам”[511] — “двое убиты в [месяце] мухаррам”.
У людей, обладающих великодушием и благородством, — качества, которыми гордятся государи, — принято, что если какой-то человек окажет им когда-то какую-то услугу, то они отвечают на ту услугу разными милостями. Мой дядя — сын племянницы Йунус хана, служба его при дворе султанов и хаканов могольского улуса была потомственной, и во второй книге описано значение должности улусбеги. Он был [одним] из близких людей отца Рашид хана, и такой власти, [как у него], ни у кого не было. /82а/ [Находясь] на службе у Султан Са'ид хана, он оказал ему много услуг. Первая — завоевание Андижана, что явилось основой власти хана. Другая его услуга — он привел хана в Кашгар, без его усилий хан и не думал бы о Кашгаре. И дальше в этом же роде. Хан был благодарен ему за службу, он много раз перечислял [его заслуги] и соответственно им оказывал ему внимание. Если бы [мой дядя] не оказывал никаких услуг Рашид хану, а наоборот, совершал бы проступки, то [следующие обстоятельства] служат поводом, чтобы он простил его: его выступление на Андижан стало причиной освобождения Рашид хана из рук узбеков, а выступление Рашид хана в Моголистан, явившееся причиной его возвышения и началом царствования, [опять же] произошло благодаря стараниям моего дяди. Если бы получилось по совету Мирзы 'Али Тагая и Ходжа 'Али бахадура, то вместо Рашид султана был бы Баба султан. В успехе дел Рашид хана мой дядя всегда прилагал много старания. Так, несмотря на то, что Имин Ходжа султан был его зятем и от Имин Ходжа султана он имел пять внуков, когда же сочли нужным, чтобы вместо [Имин] Ходжа султана был Рашид хан, а Имин Ходжа султана обрекали на скитания, он нисколько не препятствовал этому и даже приложил к этому старание. Здесь не место для перечисления его заслуг. И за быть все это и убить невинного — удивительно! Лучше быстрее свернуть листы с этими словами. То, что Аллах преславный и всевышний пожелает, так и будет, и устройство того в его доброй воле. Надо вспомнить стих [Корана]: <Поистине мы принадлежим Аллаху, и к нему мы возвращаемся>[512].
Удивительнее всего то, что этих самых лицемеров, которые обманывали Рашид султана в делах, возвысили. Одним словом, Мирзу 'Али Тагая назначили на место моего дяди и отправили в Кашгар. Он уехал в Кашгар и ни на минуту не откладывал убийство и истребление потомков моего дяди.
В “Сийар ан-наби” Шайх Са'ида Казаруни рассказывается, что в битве при Бадре[513] семьдесят человек из глав курайшитов[514], /82б/ попали в плен. Чтобы выкупить их, из Мекки приезжали курайшиты, привозили выкуп и освобождали пленников. Привез выкуп также Аби-л-Асс[515], <да будет к нему милостив Аллах> Этому Аби-л-Ассу посланник Аллаха [Мухаммад] обещал отдать в жены свою дочь еще до того, как сам стал пророком. А Аби-л-Асс [после ниспослания пророческой миссии Мухаммаду] до сих пор не принял ислам. Когда пророк, да будет над ним мир, посмотрел на него, то взгляд его очистил сердце Аби-л-Асса от ржавчины неверия, и он сказал асхабам: “У меня в сердце утвердился ислам. Я поеду в Мекку, потом вернусь и приму веру”. Асхабы сказали: “Ислам надо принять сейчас же, потому что от этого будет польза и для земной жизни, а те большие средства, которые ты привез в качестве выкупа, по повелению всевышнего Аллаха и Его посланника, <да благословит его господь и да ниспошлет ему мир>, будут для тебя дозволенными”. Аби-л-Асс ответил: “Как бы ни было это дозволено, но плох тот мусульманин, который начинает с преступления”. Аби-л-Асс уехал в Мекку, вернул имущество людей и обратился к собравшимся: “Есть ли у меня долг перед кем-нибудь?” Все сказали: “Все долги мы получили, за тобой ничего не осталось. Тогда он открыто принял [мусульманскую] веру и поспешил в Медину к пророку, <да благословит его господь и да ниспошлет ему мир>. Пророк согласно прежнего брачного договора отослал Зайнаб в его дом. Цель [рассказа]: начало царствования Рашид Хана ознаменовалось пролитием невинной крови и отсутствием великодушия. Стихи:
[496] Имеется в виду Ходжа Мухаммад б. Хасан б. 'Ала ал-'Аттар — внук 'Алааддина 'Аттара (ум. в 802/1400 г.), первого преемника основателя суфийского ордена накшбандийа бухарского шейха Бахааддина Накшбанда (ум. в 791/1389 г.). Ходжа Хасан-и 'Аттар упоминается в “Тазкира” Даулатшаха как главный из шейхов времени Улугбека. Ходжа Ахрар был его мюридом. Ходжа Хасан-и 'Аттар умер в Ширазе в 1423 г. (Письма-автографы Абдаррахмана Джами, с. 23; Бартольд. Улугбек, с. 124).
[497] Добавлено по Л2 77а; Лз 52б
[498] Добавлено по Л2 77а; Л3 52б
[499] Приведено по Л2 77а, Л3 52б
[500] Приведено по Л2 77а; Л3 52б
[501] Приведено по Л2 77а; Л3 52б
[502] Приведено по Л1 60а; Л2 77а, Л3 52б
[503] Коран, XVI, 8(8).
[504] Во второй книге “Та'рих-и Рашиди” (л. 239 б) указан год “полного раскаяния” хана — 935/1528 — 1529, зашифрованный в той же хронограмме' “Тубу ила-л-лах тавбатун”, но уже с учетом цифрового значения букв “ба” и “ха”, сумма которых составляет цифру семь, что соответствует утверждению автора, что “полное покаяние” хана произошло через семь лет после “неполного”. Указанные здесь “пять лет”, видимо, описка автора
[505] Приведено по Л2 77б; Л3 53а
[506] Добавлено по Л2 78а; Л3 53а
[507] Добавлено по Л1 61а, Л2 786; Л3 51а
[508] Мухаммади б. 'Али Мирак барлас известен также тем, что ему был посвящен выполненный в Кашгаре перевод с фарси на тюрки сочинения Мухаммад Муджир Ваджихаддина “Мифтах ал-джинан” (“Ключ к раю”), неоднократно издававшийся литографическим способом в Средней Азии. (Материалы, с. 187).
[509] Приведено по Л2 79б; Л3 54б
[510] Добавлено по Л2 80а; Л3 55а
[511] Подсчет числового значения букв во фразе: “катала фи-л-мухаррам” (“двое убиты в [месяце] мухаррам”) дает 940/1533 — 1534 г.
[512] Коран, II, 151(156).
[513] Битва при Бадре имела место во второй год хиджры. В долине ручья Бадр мусульмане из Медины во главе с Мухаммадом напали на караван язычников-курайшитов, возвращавшийся с товарами из Сирии в Мекку. Мусульмане одержали победу, а курайшиты обратились в бегство. (Большаков, История халифата, т. I, с. 96 и сл.).
[514] Арабское племя курайш (курайшиты), к которому принадлежал и Мухаммад, жило в Мекке и благодаря имевшемуся здесь языческому храму, носившему название Ка'ба, было очень богато и занимало исключительное положение в этой области. (Бартольд, Ислам, с. 87).
[515] Аби-л-Ас (Абу-л-Ас) — муж дочери Мухамма да Зейнаб оказался в числе пленников в сражении при Бадре. (Большаков, История халифата, т. I, с. 108 и сл.).