Расулов грубовато отпихивает меня к двери и шагает к Захару. Все происходит, словно в кошмаре, я теряю связь с реальностью. Спешу убраться из кабинета и внезапно слышу глухие удары. Зацепившись за дверной косяк, оборачиваюсь и вижу, как Давид, схватив за шею Суворова, возит его мордой по столу.
— Ты же понимаешь, что Катя не из тех, — рычит Давид. — Чего ты добиваешься?
— Не твое собачье дело!
После такого ответа Расулов резко отрывает его голову от стола и бьет кулаком в лицо. Разбивает Захару нос. Суворов сплевывает кровь на пол, и держится так, словно ему ни капельки не больно и он ни о чем не жалеет.
У меня во рту будто тоже появляется вкус крови. Я отталкиваюсь от косяка и бегу к лестнице.
На улице мельком оглядываю припаркованный неподалеку внедорожник Расулова.
Погода теплая, а меня трясет, и холод пробирает до самых костей, будто я вышла на лютый мороз. Зубы стучат. Обнимаю себя руками и бреду к светофору.
Не дойдя несколько метров, ощупываю плечи и с ужасом вспоминаю, что оставила сумку в кабинете, а в ней деньги, телефон, ключи от квартиры. От досады простонав, стираю ладонями со щек слезы, но они не перестают литься из глаз. Развернувшись, медленно плетусь обратно к боксу.
Парадная дверь распахивается, и я застываю, боясь, что на улицу выйдет Суворов.
Но это Давид. Он сердит и взвинчен. А я с облегчением выдыхаю.
— Твоя? — он поднимает руку, держа в ней мою сумку.
— Да.
Он быстрым шагом подходит ко мне и отдает сумку. Дрожу, прижимая ее к груди.
— Тебя жизнь ничему не учит? — спрашивает Расулов. — Я думал, что после случая в кафе ты сделаешь выводы.
— Захар извинялся, и я простила его… Зря… — виновато шепчу, опустив голову.
Расулов тоже еще на адреналине. Его потряхивает.
— Отвезу тебя домой, — ведет к машине.
А я соглашаюсь. Он меня спас. Если бы не Давид — подумать страшно, что случилось бы со мной в том кабинете.
Расулов выруливает на дорогу и продолжает ругаться.
— Суворов всегда был с придурью, но чтобы настолько… — цедит, сверкая в темноте ночи холодным взглядом.
— Нет придела «совершенству», — вздыхаю и поворачиваю лицо к Давиду. — Спасибо вам. Словами не описать, как я вам благодарна. Но хочу спросить: как вы оказались в боксе? Человек из вашей организации сказал, что вы, скорее всего, приедете только утром.
Давид крепче сжимает руль.
— Мы с Захаром неплохо ладили. Обдумывали совместные дела. После закрытия мойки Суворов никогда не спешил домой, да и меня в квартире никто не ждет. Мы чаще решали вопросы в позднее время. Вот и сегодня я приехал узнать насчет договора.
Давид останавливается возле моего подъезда. Еще раз поблагодарив, выхожу из машины. Расулов не уезжает — дожидается, пока я зайду. Остановившись возле двери, роюсь в сумке и не могу найти ключи.
Подождав несколько минут, Давид опускает стекло машины.
— Что опять?
— Ключи куда-то подевались… — стону я.
Господи, эта ночь когда-нибудь закончится?! Только успела порадоваться визитке Кирияновой, как неудачи хлынули словно из рога изобилия.
— Твоя сумка валялась на полу, — поясняет Давид. — Она была расстегнута. Я вроде бы поднял все, что выпало, но, сама понимаешь, какой в кабинете был срач.
Разумеется, понимаю. Суворов опрокинул на пол закуски, напитки, свечи. Еда разлетелась, тарелки разбились.