— Ладно.
Поцеловав меня в макушку, Давид выходит из квартиры. Запираю за ним дверь.
Возвращаюсь в кровать, но долго ворочаюсь.
Будильник звонит ровно в семь.
Вздрогнув, хватаюсь за телефон и отключаю сигнал. Первое желание — позвонить Давиду и спросить, все ли нормально. Однако там намечались разборки с полицией, и я не уверена, уместен ли будет звонок.
Пишу в мессенджер. Расулов отвечает через несколько секунд — все нормально.
Только после этого я выдыхаю и спокойно собираюсь на работу. Вызываю такси.
В Модном доме, как обычно, суета. Все заняты подготовкой к показу, и я не исключение. Но сегодня Кириянова отпускает меня немного пораньше — нужно завезти в ателье распечатанные макеты будущих платьев с финальными правками Эльвиры Леопольдовны. Это как раз по пути к моей студии.
Давид еще не освободился. Я решаю дождаться его в съемной квартире.
Перешагнув порог, вижу полный порядок. Все вещи на местах, только чувствую я себя тут теперь иначе. Вокруг вроде бы все привычное, но мне не хочется еще что-нибудь улучшить, прикупить с зарплаты новые занавески, например, или заменить плед на диване.
Мыслями и душой я рядом с Давидом.
Теперь мне хочется как-то изменить атмосферу в его холостяцкой берлоге, привнести в нее новых красок и милых сердцу вещичек.
А эта студия стала восприниматься запасным аэродромом…
Глава 29
Три дня спустя
— Катёна, не переживай ты так, — успокаивает меня Давид, взяв за руку. — Я же не в чужую страну тебя силой краду. Ты просто переезжаешь на другую улицу. Какой толк тебе платить за эту квартиру, если, по сути, ты уже живешь со мной?..
Ранним утром мы сидим на диване в съемной студии и наблюдаем, как люди Расулова вытаскивают мои чемоданы.
А для меня это событие волнительное. Все-таки очень ответственный шаг — переезд к Давиду. Но этот мужчина мне нравится. С ним хорошо и легко. И это взаимно.
— …Тем более что треть вещей ты сама привезла ко мне, — продолжает он.
И правда.
Я постепенно оставляла в квартире Давида свои мелочи и еще втайне смеялась, что таким образом пометила свою территорию. Приведи Расулов другую девушку, она бы смутилась, увидев женскую зубную щетку или заставленную кремами и косметикой полочку в ванной.
Но Давид никого не приводил, ведь каждую минуту свободного времени был со мной. Он вообще будто никого, кроме меня, не видит.
— Ты прав, — вздыхаю я и кладу голову ему на плечо.
В конце концов, даже если что-то пойдет не так, у меня уже есть опыт аренды квартиры и стабильная работа.
Хотя мне кажется, что Давид для повторения ситуации повода не даст. Он зарекомендовал себя как спокойный, адекватный мужчина, который не стремится нравиться всем женщинам на планете, как это делал Тимофей.
Расулову достаточно только моего одобрения, а на мнение остальных ему плевать. Давид дарит мне уверенность и счастье.
И, пожалуй, счастья за эти дни во мне накопилось столько, что захотелось поделиться им с Давидом, а сделать это получится лучше всего, если мы попробуем жить вместе.
— Давид Ахматович, мы закончили! — говорит Аслан.
Сказав это, он снова мельком бросает на меня неодобрительный взгляд. Он все утро посматривает на меня будто с осуждением.
Возможно, мне мерещится, и всегда улыбающийся веселый парень просто устал или в плохом настроении — имеет же право, — но такого за Асланом раньше не водилось, поэтому я немного напрягаюсь. Однако значения не придаю.