Читать книгу «Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II» онлайн.

— Пожалуйста, выйди наружу и посторожи. Если увидишь, что кто-то идет, тут же сообщи нам.

Жун Цзю рассерженно взглянул на него, но, как ни крути, они были как три кузнечика в одной лодке, и ему оставалось только отправиться к воротам склада. Затаив обиду, он неохотно прислонился к косяку двери и принялся чистить ногти на руке, время от времени поднимая свои туманные персиковые глаза, чтобы оценить ситуацию снаружи.

Мо Жань, глянув на него один раз, устроился рядом с Чу Ваньнином.

После некоторых колебаний он все же решил, что не хочет больше обманывать его, поэтому сказал:

— Учитель, думаю… я должен признаться кое в чем.

— Ты совершил проступок?

— Да, так и есть. Помните, в том году вы отправили меня на площадь Шаньэ для публичного наказания, потому что я нарушил правила… – Мо Жань запнулся, стесняясь вслух обсуждать собственное целомудрие[117.2]. Стыдливость, в самом деле, весьма непостижимая вещь. Не имеет значения, что человек на первый взгляд выглядит развратным и непробиваемым, как Великая Китайская стена[117.3], ведь в одночасье он может превратиться в самого застенчивого скромника, чьи чувства тоньше пергаментной бумаги[117.4].

Мо Жань низко опустил голову, и, густо покраснев, тихо закончил:

— Потому что я нарушил четвертое, девятое и пятнадцатое правило[117.5].

Четвертое правило — воровство.

Девятое правило — разврат.

Пятнадцатое правило — обман.

Конечно, Чу Ваньнин отлично все помнил. Разве он мог об этом забыть? Хотя он открыл глаза, но на Мо Жаня не взглянул, лишь сказал:

— Да.

Глядя на это аскетичное и прекрасное в своей сдержанности лицо, Мо Жань не находил себе места от стыда. Он долго молчал, но в итоге все же опустил глаза и прошептал:

— Учитель, простите меня.

На самом деле у Чу Ваньнина уже появилась смутная догадка относительно того, что он хочет сказать. Хотя в душе он был очень зол, но все же старался не идти на поводу у чувств и правильно расставлять приоритеты[117.6]. Тем более он уже знал об этом бесстыдном поступке Мо Жаня, поэтому только лишь холодно ответил:

— Разве ты не был за это наказан? Если больше не совершал ничего подобного, то зачем об этом вспоминать?

— Потому что этот Жун Цзю снаружи… на самом деле он… — Мо Жань так и не смог договорить.

Чу Ваньнин очень долго молчал, прежде чем он услышал сказанные с холодной усмешкой слова:

— Так это был он?

— Да.

Мо Жань не осмеливался поднять голову, чтобы посмотреть на Чу Ваньнина. На Пике Сышэн не требовали воздержания от учеников. Многие из них практиковали двойное совершенствование или имели любовников вне стен школы, и это считалось нормальным. Но Чу Ваньнин был совсем другим: он следовал по пути усмирения сердечного огня, и его совершенствование строилось на принципах чистоты тела и помыслов[117.7]. Возможно поэтому он всегда довольно презрительно относился ко всему, что касалось отношений между мужчинами и женщинами, будь то страстная любовь на час[117.8], или нежная привязанность на годы[117.9].

Более того, в том году Мо Жань, уважая установленные правила, отправился искать любовника в отдаленный публичный дом...

И дело было даже не в том, что Сюэ Чжэнъюн избаловал своего племянника, ведь Мо Жань был совершеннолетним, и выбранный им способ совершенствования был далек от пути усмирения сердечного огня. Для его цветущего возраста было слишком тяжело дни напролет очищать свой разум и усмирять постыдные желания, так что люди предпочитали просто смотреть сквозь пальцы на его похождения, и только Чу Ваньнин не мог этого снести. Для него все это было слишком омерзительно, и когда в прошлом году Учитель отправил его для наказания на Платформу Шаньэ, Мо Жань прочел в его глазах брезгливость, презрение и отвращение.

Хотя с того случая много воды утекло и он больше не совершал ничего подобного, в Царстве мертвых ему пришлось столкнуться с таким человеком, как Жун Цзю. Вряд ли такое могло прийтись ему по душе. Сейчас Мо Жань как никогда смог оценить правильность изречения: признавай свои ошибки сразу, а не в последний момент.

Его не страшило, что Учитель будет браниться или побьет его, наоборот, ему было жаль, что сейчас Чу Ваньнин не может призвать Тяньвэнь и отхлестать его, чтобы раз и навсегда закрыть этот вопрос с «неоплаченным долгом». Больше всего он боялся, что эта с таким трудом найденная земная душа просто развернется и убежит от него. Вот тогда Мо Жань действительно мог бы решиться наложить на себя руки.

Чем больше он об этом думал, тем больше беспокоился. Однако в их ситуации он не мог позволить себе и дальше таскать за собой пороховую бочку в виде Жун Цзю, поэтому решил, не дожидаясь пока рванет, сам поговорить с Чу Ваньнином и честно во всем признаться.

Прежде чем завести этот разговор, Мо Жань принял меры предосторожности, заняв позицию, которая блокировала выход. Он решил, если Учитель, выслушав его, решит развернуться и уйти, тогда он его поймает и свяжет. Неважно, как сильно Чу Ваньнин будет злиться, в любом случае он не может позволить ему снова оставить его и исчезнуть.

Пока Мо Жань ломал голову над тем, как ему удержать Чу Ваньнина, тот стоял как вкопанный, и лишь рукава и подол его расшитых золотом алых одежд чуть колыхались на ветру, загадочно мерцая в полумраке.

[117.2] [117.2] 淫戒 yínjiè иньцзе «обет воздержания от похоти» — обет целомудрия / воздержания; запрет половой жизни.

[117.3] [117.3] 万里长城 wànlǐ chángchéng Ваньли Чанчэн «Великая Китайская стена» — обр. быть надежной опорой.

[117.4] [117.4] 和纸 hé zhǐ хэчжи — традиционная японская бумага васи: бумага ручного производства с неровной текстурой, используется для изготовления оригами, в декоре. От переводчика: здесь автор обыгрывает принятую в китайской культуре метафору, где «толстый» - наглый и бесстыжий; «тонкий» - застенчивый и робкий.

[117.5] [117.5] 戒律 jièlǜ цзелюй «соблюдай закон» — будд. религиозные предписания, заповеди, правила жизни.

[117.6] [117.6] 轻重缓急 qīngzhòng huǎnjí цинчжун хуаньцзи «легкое от тяжелого, медленное от быстрого» — расставлять приоритеты, в т.ч.исходя из важности, срочности и неотложности, аналог нашего «мухи отдельно, котлеты отдельно».

[117.7] [117.7] 修的是清心之道 сю дэ ши цинсинь чжи дао «совершенствование по пути усмирения сердечного огня»; где 修 сю — совершенствование\культивация\улучшение, 清心 qīngxīn —«очистить сердце/помыслы». От переводчика: в романах уся описано несколько способов совершенствования, две крайности которых это «двойное совершенствование» (получение энергии для духовного роста от партнера в результате сексуальных контактов) и «совершенствование по пути усмирения сердечного огня» (полный отказ от сексуальных удовольствий, накопление энергии через погашение собственных желаний). В некоторых романах упоминается, что даос, пошедший по второму пути и сохранявший на протяжении всей жизни целомудрие, мог достигнуть просветления и бессмертия значительно быстрее, однако если такой человек имел неосторожность поддаться искушению, «откат» мог буквально отбросить его назад, лишив большего количества накопленной благодати.

[117.8] [117.8] 男欢女爱 nánhuān nǚ’ài наньхуань нюй ай «мужчина заигрывает, женщина поддается» — обр. влюбленные без ума друг от друга; отношения, строящиеся на страсти.

[117.9] [117.9] 风流债 fēngliúzhài фэнлючжай «принесенные ветром обязательства» — чувство долга в любовных отношениях; длительные любовные отношения.