Читать книгу «Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II» онлайн.
Но Мо Жань уже раскрыл его секрет.
Он уже понял, что гнев Чу Ваньнина был всего лишь маской. Этот человек был слишком неловок и упрям и предпочитал скрыть свое лицо за театральной маской, демонстрируя всем звериный оскал[114.6], лишь бы спрятать свои настоящие эмоции: ласку и нежность, радость и восторг, тоску и смущение, горе и печаль.
Какое глупое упрямство.
Да, Чу Ваньнин вел себя глупо, без устали нося эту маску всю свою жизнь.
Но и Мо Жань сам-то был не умнее. Ему потребовалось прожить две жизни, чтобы что-то понять о нем.
Эта шутливая перепалка разрядила атмосферу, и напряжение между ними почти исчезло. Мо Жаню удалось найти все четыре души Чу Ваньнина, а значит, появилась надежда на его скорое возрождение, от чего он пришел в отличное расположение духа.
Мо Жань снова крепко схватил Чу Ваньнина за руку и начал рассказывать о том, как он спустился в ад, про Великого Мастера Хуайцзуя и прочие свои похождения. Стоило ему начать говорить, и он уже не мог остановиться. С красными глазами, задыхаясь, он все продолжал болтать, не умолкая ни на миг. В этом потоке слов были три, которые встречались чаще всего: «мне так жаль[114.7]».
Чу Ваньнин просто не понимал, что он мог бы сказать в ответ.
Когда он хорошо относился к людям, то совсем не думал получить за свое хорошее отношение что-то взамен. Также он не хотел, чтобы люди, которым он помог, чувствовали себя неловко или считали, что должны ему.
На самом же деле Чу Ваньнин просто боялся своей пылкости и импульсивности, которые были другим полюсом демонстрируемой им холодности и выдержки.
Поэтому, будучи от природы справедливым и открытым, он не предавал огласке свои добрые поступки, предпочитая скрывать их от других людей.
Чу Ваньнин носил маску всю жизнь.
Но однажды человек, который ему нравился, протянул руку, сорвал с него эту разрисованную в темных тонах злую маску и вытащил его из крабового панциря.
И в этот момент он просто остолбенел, не зная, как поступить в подобной ситуации.
Пока Чу Ваньнин растерянно молчал, Мо Жань уже встал перед ним на колени. Он так и не выпустил из рук его ладонь, словно боясь, что Учитель может снова исчезнуть. В этот момент в голову Чу Ваньнина невольно закралась абсурдная и весьма постыдная мысль...
Этот его ученик всегда был безрассудным и часто шел против заведенного порядка, и тут он вдруг так крепко хватает его за руку, нарушая все нормы приличия. Тут невольно задашься вопросом, а не задумал ли он сотворить что-то непотребное?
— … – Чу Ваньнин сам испугался своих мыслей и, бессознательно маскируя свое смущение, помрачнел еще сильнее. Не зная иного способа «сохранить лицо», он мог только прикрыться привычной надменной отчужденностью.
Вот только Мо Жань и не собирался делать ничего «такого», а просто вцепился в него, как в потерянное и обретенное вновь сокровище.
Верно, ведь в прошлой жизни он сам выбросил этого человека, как стоптанные сапоги.
— Учитель.
Вся ненависть осталась позади, он стоял перед ним на коленях, исполненный искренности и почтения, даже какой-то слишком раскаленный и опаляющий.
— В прошлом я ошибался. В будущем, если вы скажете мне пойти на восток, я сразу отправлюсь на восток, скажете идти на запад – я немедленно пойду на запад. Я сделаю все, лишь бы вы были довольны, – может быть от того, что эти слова были сказаны с любовью и шли от сердца, хотя Мо Жань все еще улыбался, в его глазах стояли слезы. — Вы же вернетесь со мной, ладно?
Чу Ваньнин по-прежнему молчал. Его лицо было спокойным, как водная гладь, но сердце, объятое пламенем войны, подавало тревожные сигналы[114.8].
— Учитель.
Полный очарования юности голос звучал так мягко и кротко.
Если Мо Жань ненавидел человека, то ненавидел искренне и всей душой.
Но если ему кто-то нравился, то он отдавал этому человеку всего себя без остатка.
Так вышло, что он всегда был склонен впадать в крайности, идя на поводу у собственных страхов и навязчивых идей.
— Пообещайте, что вернетесь со мной, ладно?
Чу Ваньнин даже не шелохнулся, лишь равнодушно смотрел на него, как будто с головой погрузившись в свои мысли.
[114.6] [114.6] 张牙舞爪 zhāngyá wǔzhǎo чжанъя учжао — оскаливать зубы и выпускать когти; обр. в знач.: со свирепым и коварным видом, в лютой ярости, в диком бешенстве.
[114.7] [114.7] 对不住 duìbuzhù дуйбучжу — Я виноват! Извините меня! Мне так жаль!
[114.8] [114.8] 心中烽火狼烟 xīnzhōng fēnghuǒ lángyān синьчжун фэнхо ланъянь — в сердце огонь сторожевой башни и «волчий» дым, где 烽火 fēnghuǒ сигнальный огонь (костер/фейерверк), зажженный на сторожевой башне, в обр. знач.: военная тревога, пожар войны;