Читать книгу «Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II» онлайн.
Даже не собираясь его слушаться, Мо Жань рассмеялся и еще кокетливее продолжил:
— Это слишком тяжело, боюсь, мне не под силу.
— Ты болен?
— Ну, можно сказать, что я и правда болен, — голос Мо Жаня звучал все тише и ниже, — если не веришь, сам посмотри.
Хотя кончики ушей Чу Ваньнина предательски покраснели, его голос звучал твердо и решительно:
— Не буду я смотреть.
Мо Жань рассмеялся и очень хрипло произнес:
— Тоже неплохо, будь по-твоему.
Несмотря на то, что на словах он был сама кротость и покорность, руки Мо Жаня словно жили своей жизнью и творили, что хотели. Шершавые и грубые, как галька, подушечки пальцев погладили горло Чу Ваньнина, после чего медленно скользнули вверх, чтобы ущипнуть его за подбородок.
— Хватит… распутничать!
Из-за того, что он ничего не видел в этом тумане, остальные чувства обострились до предела. Чу Ваньнин чувствовал, как Мо Жань наклонил голову и его горячее и влажное дыхание опалило его затылок и шею, породив в теле невольную дрожь возбуждения.
— Братец Ваньнин, почему ты дрожишь? Неужели тоже боишься призраков?
— Хватит болтать без толку!
Мо Жань мягко рассмеялся, ласково обняв его сзади, поцеловал в шею и с намеком на ложную почтительность откликнулся:
— Как скажете, без толку болтать не буду. Тогда… Уважаемый Учитель, Вы же позволите вашему ученику прислуживать вам при омовении и переодевании?
— …
Казалось бы, куда еще хуже…
Чу Ваньнин больше не мог это терпеть: казалось, что поднимающийся от горячего источника пар обжигал не только его тело, но и разум. Ни с того ни с сего он вдруг ощутил себя ужасно неловко. От смущения и внезапно нахлынувших унижения и обиды, уголки его глаз предательски покраснели, и он вдруг заявил:
— Не буду мыться, я ухожу.
Зная о его стыдливости и застенчивости, Мо Жань сразу же понял, что Чу Ваньнин просто боится не устоять и пытается сбежать с поля боя до того, как началось сражение[196.6]. Это было так мило и забавно, что Мо Жань не смог удержаться от вопроса:
— Учитель, как ты сейчас можешь уйти? А что мне делать, если кто-нибудь случайно натолкнется на меня?
Чу Ваньнин с невозмутимым лицом ответил:
— Натолкнется и натолкнется, по мне, так лучше быть укушенным собакой, чем потакать твоему распутству.
— Значит «укушенным собакой»?
— …Да, и что?
Черные глаза его ученика потемнели от желания. Сейчас их хищный блеск не был похож на то ровное ласковое сияние, к которому Чу Ваньнин так привык. Оскалив ровные белые зубы в широкой улыбке, Мо Жань опасно наклонился, почти приникнув к его уху.
Чу Ваньнин ждал, что сейчас он скажет что-то очень грязное и пошлое, и уже приготовился разозлиться, и под этим предлогом сбежать, но неожиданно этот невозможный мужчина тихо, но крайне угрожающе взвыл:
— У-у… ву-у-у.
— …И что это значит?
— Разве не похоже? — было видно, что Мо Жань даже немного огорчился. — Раньше у меня был щенок с синими глазами и узором на лбу в виде трех языков пламени, и выл он именно так.
[196.6] [196.6] 打退堂鼓 dǎ tuìtánggǔ да туйтангу «бить отступление в большой барабан» — идти на попятную; испугавшись трудностей, бросать дело на полпути; в древнем Китае уход чиновника из зала для собраний министров сопровождался боем в барабан.