Читать книгу «Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II» онлайн.

Чу Ваньнин не знал, а если и догадывался, то решительно не хотел думать об этом.

Он только чувствовал, как пылает его лицо, и этот жар не мог погасить даже самый сильный ливень.

Он сильно нервничал, не зная, что ответить, поэтому еще крепче вцепился в узкое горлышко винного кувшина и, запрокинув голову, попытался сделать глоток. К его разочарованию, внутри было почти пусто, и лишь несколько холодных капель «Белых цветов груши» смочили его пересохшее горло. Чу Ваньнин сглотнул и опустил голову. На контрасте с красной лентой на бутылочном горлышке его судорожно сжавшиеся пальцы казались еще более тонкими и белыми.

Он не произнес ни слова, но атмосфера почему-то стала еще более неловкой.

Мо Жань был не из тех людей, кто злоупотребляет алкоголем, но увидев, как Чу Ваньнин, запрокинув голову, жадно пьет вино, он внезапно спросил:

— Там есть еще?

— Больше нет.

— Ты такой нетерпеливый[188.1]. И пьешь так же быстро, — с этими словами Мо Жань склонил голову и нежно поцеловал его губы. — Тогда я... могу попробовать его только так.

У «Белых цветов груши» был сладкий вкус с легким ароматом цветов османтуса.

В прошлой жизни Чу Ваньнин умер, когда Мо Жаню исполнилось тридцать. Той ночью он пил вино на крыше до тех пор, пока от вкуса не осталось лишь чувство горечи.

В дальнейшем, после своего перерождения, Мо Жань не хотел лишний раз прикасаться к вину.

Слишком уж горько.

Он осторожно поцеловал Чу Ваньнина. Сначала просто на миг слегка коснулся его прохладных губ своими, прежде чем снова нежно и очень бережно приникнуть к нему.

Шум дождя и мир вокруг — все растаяло и исчезло.

Перед галереей никого не было, а дождевая завеса скрывала их от посторонних глаз надежнее самого плотного полога. Потеряв счет времени, они обнимали и целовали друг друга, сталкиваясь зубами и яростно сплетаясь влажными языками. За шумом крови в ушах и биением собственного сердца Чу Ваньнин давно уже не слышал грохота дождя, остервенело бьющегося о поперечную балку и каменную брусчатку мостовой.

В отличие от холодных капель, дыхание Мо Жаня на его коже обжигало. Не переставая осыпать поцелуями его лицо, он неспешно переместился от губ к переносице, после чего, уделив внимание глазам и бровям, скользнул губами по виску и добрался до уха. Когда наглый влажный язык лизнул ушную раковину, тело Чу Ваньнина напряглось. Его охватило такое сильное волнение, что только до боли сжав пальцы в кулак, ему удалось сдержать рвущиеся из горла стоны.

Он пытался не дать Мо Жаню окончательно переплестись с ним шеями[188.2], но тот уже прихватил губами мочку и начал вылизывать крошечную родинку за его ухом…

Чувствуя, как Чу Ваньнин слегка дрожит в его руках, Мо Жань обнял его еще крепче, вдавив в себя так, словно хотел втереть в собственное тело, навечно сделав частью своей плоти и крови.

Севшим голосом он хрипло прошептал на ухо Чу Ваньнину:

— Учитель…

Несмотря на почтительное обращение, мятежные руки Мо Жаня в этот момент продолжали настойчиво ласкать тело Чу Ваньнина. Казалось, его страсть, слишком долго бурлившая в наглухо закрытом котле, только и ждала, когда он приоткроет крышку. Огонь неудовлетворенного желания, бушующий внутри этого молодого тела, словно кипящая вода, стремился вырваться наружу облаком пара, однако в костер под его котлом летели все новые дрова, только распаляя его еще больше.

Это бесконечное томление стало настоящей мукой для них обоих.

— Пойдем со мной!..

Возможно, Чу Ваньнин был одержим внутренним демоном, но в какой-то момент он крепко сжал руку Мо Жаня и, забыв обо всем, безрассудно помчался с ним куда-то под дождем.

Льющийся с неба дождь был ледяным, но их сгорающим от жара телам он казался кипятком. У них не было зонтика, и никто даже не попытался создать защитный барьер. Словно в один миг утратив духовную силу, спасаясь от разгулявшейся стихии, как простые смертные, они вбежали на постоялый двор с трепетавшим на ветру красным бумажным фонарем на входе.

Служащий гостиницы лениво позевывал, понимая, что в такой сильный ливень вряд ли появится какой-нибудь постоялец, поэтому, увидев на пороге двух промокших до нитки мужчин, был, мягко говоря, удивлен.

Рука Мо Жаня, все еще крепко сжимающая запястье Чу Ваньнина, была такой горячей, что казалось, еще немного — и от нее пойдет пар.

Смахнув другой рукой ручьем стекающую с его красивого лица воду, он взволнованно объявил:

— Мы заселяемся.

— А, хорошо, хорошо. Вот ключи от двух комнат наверху, всего…

[188.1] [188.1] 急 jí цзи — быстрый, торопливый; нетерпеливый; страстный; горячий; вспыльчивый.

[188.2] [188.2] 交颈 jiāojǐng — переплетаться шеями, как утки-мандаринки; обр. о верной/супружеской любви/нежности.