Грохочет темный прилив, вода и небеса слились на горизонте.
Этот мир не может стать лучше, ведь Чу Ваньнин любит его.
Хотя Мо Жань никогда не умел красиво выражать свои мысли и был довольно невежественным, но сейчас, когда душа его готова была воспарить от счастья, ему захотелось изложить свои мысли и чувства в белом стихе. Любовь смогла изменить даже такого дикаря, как Мо Вэйюй, в один миг превратив неотесанного чурбана в поэта, и все потому, что теперь он знал: Чу Ваньнин любит его, Чу Ваньнин... Чу Ваньнин любит его!
Он потерся лбом о грубую кору, пытаясь «остудить горячую голову», ведь он и правда хотел взять себя в руки, хотел…
Нет, это просто невозможно!
Он не мог успокоиться, не мог ничего с собой поделать и остыть тоже не мог. Как погасить распирающий сердце жар? Его полуприкрытые веки слегка дрожали, но из-под длинных ресниц наружу все равно просачивались захватившие все его существо нежность и ликование. Уголки рта поневоле все сильнее изгибались в улыбке, отчего сладкие ямочки на щеках становились все глубже, расплескивая сладкий мед счастья, что переполнял его сердце.
Чу Ваньнин любит его.
Любит именно его.
Да... тот самый человек, которым он был так одержим, самый лучший мужчина в мире, которого он хочет держать в своих объятиях всю оставшуюся жизнь, Чу Ваньнин... его Чу Ваньнин…
Когда-то возвышавшийся над всем миром Наступающий на бессмертных Император, а теперь Уважаемый Мастер Мо, стоял на белом песке забытого богом острова у ствола огромного дерева. Слушая шелест листьев, он закрыл глаза и склонил голову, а потом, вздрогнув всем телом, рассмеялся в голос.
Теперь, когда он знал, что Чу Ваньнин любит его, холодный ветер казался нежным бризом, а шум волн — ласкающей слух мелодией.
Чу Ваньнин любит его.
Опустив взгляд, он улыбнулся, но, несмотря на счастливую улыбку на губах, слезы рекой лились из его глаз.
Он был похож на сумасшедшего, который смеялся и плакал, ведь невзирая на сладость момента, его сердце сжималось от боли.
Чу Ваньнин…
...любит его.
Еще с истории в городе Цайде он тайно хранил при себе тот свадебный парчовый мешочек с их связанными волосами.
Значит, любил уже тогда…
Внезапно для Мо Жаня стало крайне важно узнать, с каких пор Чу Ваньнин молча сопровождал его, как долго он стоял позади и ждал, когда он оглянется, заметит его и протянет руку.
Чу Ваньнин, как долго ты ждал меня?
В этой и прошлой жизни.
Если сложить их вместе, выйдет ведь не меньше двадцати лет?
Больше двадцати лет.
Пройдя сквозь пыль дорог и дым сражений, Мо Вэйюй точно знал, что самая бесценная вещь в этом мире — время.
Власть и могущество изменчивы, как луна, и неуловимы, как ветер. Все сокровища этого мира, сладкие речи и любовь красавиц словно прилив, что приходит и уходит. Лишь ушедшие годы и умершие люди подобны бурной реке, воды которой не повернуть вспять.
Если кто-то согласен обменять десять тысяч золотых на тебя, им движет лишь животная страсть.
Если же человек готов обменять на тебя свое светлое будущее[180.2] — это и есть истинная любовь.
Чу Ваньнин потратил больше двадцати лет жизни, свои лучшие годы, на то, чтобы ждать тебя.
Он ничего не сказал тебе и ни о чем не попросил.
Так наивно и глупо.
[180.2] [180.2] 前程似锦 qián chéng sì jǐn цянь чэн сы цзинь «жизненный путь словно вытканная парча» блестящие перспективы, светлое будущее.