Читать книгу «Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II» онлайн.

Наступающий на бессмертных Император окончательно сошел с ума.

После смерти Чу Ваньнина он каждый день отправлялся в Павильон Алого Лотоса, чтобы посмотреть на труп. В первые дни его глаза метали злые молнии, а с губ лился яд. Он расхаживал перед мертвым телом и непрестанно ругал его:

— Чу Ваньнин, ты получил по заслугам! Всегда беспокоился обо всех людях, живущих в этом мире, но только не обо мне. Ты — лицемер! И ты называешь себя Учителем? Я был так слеп, когда выбрал тебя своим наставником! Ты — дрянь!

Спустя какое-то время он продолжал приходить сюда каждый день, чтобы снова и снова спрашивать:

— Почему ты так долго спишь? Когда проснешься? Я уже давно отпустил Сюэ Мэна. Твое тело практически пришло в норму. Давай, вставай!

Каждый раз, когда он вел подобные разговоры, слуги и весь двор лишь укреплялись в мысли, что император потерял чувство реальности и сошел с ума.

Его жену Сун Цютун также очень волновало это прогрессирующее сумасшествие. Женщина была очень напугана, поэтому однажды, воспользовавшись одним из редких спокойных дней, возлежа на подушке, обратилась к нему:

— А-Жань, мертвые не могут воскреснуть. Знаю, что ты тоскуешь, но…

— Тоскую?

— …

Сун Цютун как никто умела читать интонации и настроение императора. Все эти годы рядом с Мо Жанем она жила, словно ступая по тонкому льду. Стоило ей заметить, как от ее слов почернело лицо супруга, Сун Цютун поспешно замолчала и опустила взгляд:

— Я всего лишь недостойная женщина[100.2], которая сказала глупость.

— Нет, продолжай... — на этот раз Мо Жань не собирался отпускать ее так легко. Прищурившись, он сказал: — Выплюнув половину, зачем глотать остальное? Ты сказала, что я тоскую?

— Ваше величество…

В черных глазах Мо Жаня полыхнула молния. Внезапно он поднялся и, схватив Сун Цютун за тонкую шею, безжалостно выдернул из постели расслабленное после их соития тело.

В одно мгновение его лицо стало похоже на оскалившуюся морду свирепого хищника.

— Что значит: «мертвые не могут воскреснуть»? Кто умер? Кто должен воскреснуть? — Мо Жань сквозь зубы цедил каждое слово, пальцы на шее жертвы сжимались все сильнее. — Никто не умер, никто не желает никого возвращать к жизни, и никто здесь не тоскует!

Из последних сил борясь за свою жизнь, Сун Цютун смогла прохрипеть лишь:

— Павильон... Алого Лотоса...

Этих слов хватило, чтобы от охватившего его гнева глаза Мо Жаня налились кровью, а на его шее вздулись вены.

— В Павильоне Алого Лотоса только спящий[100.3] Чу Ваньнин! Думай, что говоришь! Вздумала в чем-то упрекать этого достопочтенного? Злобная тварь!

Сун Цютун, увидев, что он совсем забылся от ярости, внутренне вся съежилась от страха. Не понимая, что так только подстегивает безумие Мо Жаня, она, чуть повысив голос, попыталась достучаться до него:

— Ваше величество, человек, который лежит в Павильоне Алого Лотоса, давно умер. Но вы дни напролет проводите рядом с ним в этом месте... Как ваша скромная слуга может не волноваться?

Она очень хитро построила свою речь, скрыв свои истинные желания за искренней заботой о Мо Жане. Разве он мог бы обвинить ее в том, что она беспокоится о нем?

Мо Жань внимательно посмотрел на нее, его дыхание постепенно выровнялось. Со стороны казалось, что император прислушался к ее словам и больше не злится.

Немного помедлив, он спокойно сказал:

— Ты волнуешься за меня, я понял.

Сун Цютун вздохнула с облегчением:

— Эта скромная супруга желает вашему величеству только добра. Ради этого она готова положить свою жизнь. Вы такой глубоко чувствующий человек, но все же не стоит принимать все так близко к сердцу.

— В таком случае, по твоему мнению, что должен сделать этот достопочтенный?

[100.2] [100.2] 妾身 цишень «ничтожный человек» — так в древние времена женщина говорила о себе в третьем лице, ставя себя ниже супруга или господина.

[100.3] [100.3] 昏睡 hūnshuì — летаргический сон, кома.