Читать книгу «Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II» онлайн.

— Он не слишком известен?

— Брат, кто сказал тебе о нем? На соревнованиях в Линшане от Духовной школы Жуфэн выступало шестнадцать учеников, но ни у одного не было фамилии Е.

Как и следовало ожидать, в этой жизни Е Ванси даже не вступил в битву.

Мо Жань на мгновение замолчал, вспомнив, о тех словах, что Е Ванси сказал Наньгун Сы тогда в трактире: «Возвращайся... Я уйду и никогда больше не покажусь тебе на глаза».

Внезапно сердце сжалось от жалости и тревоги. Неужели это правда? Е Ванси на самом деле решился покинуть Духовную школу Жуфэн?

Если вспомнить прошлую жизнь, перед смертью Е Ванси сказал палачу, что хочет быть похороненным на Кургане Героев Духовной школы Жуфэн, рядом с могилой Наньгуна Сы. Мо Жань вздохнул. Как получилось, что все так изменилось? Казалось бы незначительные перемены в событиях породили нескончаемую рябь на глади будущего.

Небо и земля поменялись местами, а безбрежное море стало плантацией шелковицы[123.2].

Оказывается, перемены судьбы могут быть бурными, как горный поток[123.3], и принеся в жертву реки горячей крови и горьких слез, можно вернуть блудного сына на праведный путь и отпустить старую ненависть.

Яркий пример этого он и Чу Ваньнин.

Однако иногда судьба меняется тихо и незаметно, как это случилось с Е Ванси и Наньгун Сы.

Может быть, в тот день Наньгун Сы поселился в одной гостинице с Е Ванси. Ночью, мучимый жаждой, он вышел из своей комнаты, чтобы попросить чайник чая и случайно встретил очаровательную «бедняжку» Сун Цютун. Возможно, Сун Цютун налила ему воды, или, поднимаясь наверх, споткнулась и упала, кто знает? А может, пока он жадными глотками пил воду, часть пролилось на его грудь, и она проявила заботу, протянув ему платок.

В то время слабый ветер играл легкими облаками, и ничего не предвещало беды. Наньгун Сы поблагодарил ее, ничего более.

Никто из них не знал, что на самом деле их судьбы уже изменились из-за этого платка, стакана воды и простого «спасибо». Никто не слышал грохота, с которым заворочались шестеренки судьбы, меняя направления их жизней.

Наньгун Сы зевнул и стал подниматься наверх.

Сун Цютун стояла и смотрела на него.

Е Ванси зажег свечи в своей комнате, чтобы дочитать незаконченную книгу.

В прошлой жизни Мо Жань был заносчивым и высокомерным[123.4], думал, что мир вращается вокруг него[123.5], и верил, что только ему суждено постигнуть законы жизни, смерти и возрождения[123.6].

Теперь он знал, что все они были не более, чем ряской[123.7] на воде жизни. Ночью подует ветер, польет дождь, и вот она исчезла без следа. Иногда ведь достаточно человеку с берега бросить камень, чтобы вдребезги разбить покой голубой глади чьей-то души.

Ему очень повезло, что темный ветер не унес его слишком далеко, и он еще может вернуться к Чу Ваньнину! У него еще будет шанс выказать должное почтение к своему учителю[123.8] и сказать: «Простите, учитель, я подвел вас».

Он допил чай и, попрощавшись со всеми, вышел. На улице поднялся ветер, судя по всему, скоро должен был начаться дождь. Мо Жань накинул плащ и, быстро преодолев густой подлесок из орешника, направился в самую чащу леса.

Он уходил все дальше, пока его силуэт не превратился в точку, напоминающую капельку чернил, упавшую в тушенницу, и, наконец, растворился совсем в наступивших сумерках.

Громыхнуло! Потемневшее небо осветилось первой пурпурной молнией, а затем небеса разверзлись, и дождь обрушился на землю, подобно копытам тысячи лошадей.

— Вот это ливень! — кто-то выглянул наружу из чайной и, восхитившись красотой грозы, испуганно отступил перед новым громовым раскатом.

— Какой сильный дождь… вот уж правда... Если кого такая непогода застигнет в поле, вымокнет ведь до нитки.

— Не спешите, госпожа, лучше выпейте еще чашку чаю. Вернемся домой, когда небо прояснится.

Мо Жань бежал под дождем, спасаясь бегством от ливня и от тридцати двух бездарно потраченных лет его прошлой жизни.

Он не знал, сможет ли вода с небес смыть его грехи. Пусть Чу Ваньнин простил его, сам себя он так и не простил. На сердце было так тяжело, что ему не хватало воздуха.

Мо Жань был готов отдать остаток своей жизни на совершение добрых дел, лишь бы погасить этот неоплатный долг. Но хватит ли всех принятых им дождей, чтобы смыть злодеяния, что стали частью его костей, и вымыть грязь из его крови?

Он страстно желал, чтобы этот очистительный дождь лил все пять лет, пока он ждет пробуждения Чу Ваньнина, чтобы предстать перед своим учителем хотя бы чуточку более чистым.

В будущем он не хотел быть таким же грязным, как сейчас. Грязным, как ил со дна реки, как пыль, прилипшая к подошвам сапог носильщиков, как зола, забившаяся в заплатки и дыры на одежде нищих.

[123.2] [123.2] 桑田 sāngtián сантянь — тутовая плантация (плантация тутового дерева - шелковицы, обычно для разведения тутового шелкопряда). Автор использовала перевернутую идиому: 桑田变成海 тутовые (шелковичные) плантации превратились в море — обр. о больших переменах в мире.

[123.3] [123.3] 风起云涌 fēngqǐ yúnyǒng фэнци юньюн «поднимается ветер, клубятся облака» — быстрое и бурное развитие/разрастание явления; хлынуть бурным потоком.

[123.4] [123.4] 不知天高地厚 bùzhī tiāngāo dìhòu «не знать высоту неба и глубину земли» — быть невежественным и заносчивым; преувеличивать свои способности.

[123.5] [123.5] 通天彻地 tōng tiān chè de тун тянь чэ ди «познать небо и землю» — знать все под небесами.

[123.6] [123.6] 生死轮回 shēngsǐ lúnhuí шэнсы луньхуэй «бесконечный круговорот жизни и смерти» — будд. сансара, круговорот рождения и смерти в мирах, ограниченных кармой.

[123.7] [123.7] 浮萍 fúpíng фупин - бот. ряска малая (Lemna minor L.) — обр. непостоянство жизни, неуверенность в постоянно меняющемся мире.

[123.8] [123.8] 尽孝 jìnxiào цзиньсяо «до смерти почитать родителей» — выражение долга и сыновней почтительности к родителям. От переводчика: здесь автор еще раз подчеркивает, что отношения «учитель-ученик» в китайской системе мироустройства — это отношения родителя и ребенка, а значит «горизонтальные» отношения Мо Жаня и Чу Ваньнина в глазах общества выглядят как «инцест».