А я думаю, ничего, тебе это тоже предстоит, в субботу, твой то оторвется за пару дней разлуки.
И проходим. Большинство класса в наличии, здороваемся и начинается отдых.
Весело, как всегда, весело. Кто-то просто отдыхает и танцует, кто-то так смешно играет во взрослых, стараясь вести рассудительно и разумно. И так это смешно выглядит, для того, кто прекрасно помнит, как те же взрослые в свои за тридцать и за сорок, играют как раз в молодость с ее безрассудством, пением хором под гитару под елочкой, прихлебываю чего-то крепкое для согрева. А то и вовсе с танцами на столах и с вешалками вместо шеста для стриптиза.
Такие вот метаморфозы, молодые хотят скорее повзрослеть, взрослые — вернуться в молодость.
А умнее всех те, кто просто живут, здесь и сейчас. Любят, радуются и искренне кайфуют от осознания своей молодости, и потом в более взрослом состоянии все так же не стареют и не осуждают молодежь, потому что сами себя прекрасно помнят в этом возрасте.
А мы отдыхаем и хорошая музыка, помогает нам в этом.
Тут ко мне подходит Таня и просит:
— Дан, а ты можешь еще чего нибудь почитать—
—Если ребята не против, могу. Почему нет—
Народ собирается и кивает, что не против и я еще раз убеждаюсь, что все таки любят у нас стихи, просто не совсем то, что преподают в школе. Там нет чувств, там нет драйва. А молодость это чувствует и потому отторгает. А вот в компании, пусть и более слабые в классическом смысле вещи, слушают часто с удовольствием.
Оля садится рядом, со мной, я обнимаю ее за плечи и начинаю:
— Стихотворение Жара, написано еще летом, но нас это снова ждет и потому актуально почти всегда —
И вновь тишина. Переваривают. Ни чего, все в свое время. Когда суждено, тогда и поймете. Но по глазам видно, многие поняли, о чем и что именно было сказано
И вновь танцы, периодические убегания на балкон и поцелуи без начала и конца.
Хорошо, очень хорошо. И на самом деле, если откровенно, ребята все хорошие, и девчата конечно тоже.
Но всему в мире свойственно заканчиваться, закончилась и сегодняшняя вечеринка. Разбегаемся по домам, я конечно де провожаю любимую блондинку, и конечно же идем долго, потому как страшно, и именно поэтому мы не прерывно целуемся. Так ведь когда целуешься уже не до страхов, ну во всяком случае, когда не в первый раз.
И так идем, и идем, и идем. Сбиваясь с пути, теряя дорогу и вновь ее находя. Очень трудно оказалось пройти триста метров по прямой. А вот если по не мыслимой кривой, похоже очертившей чуть ли не весь микрорайон, оказалось очень просто, хотя и долго. Но ведь то и хорошо, что долго. Это значит больше времени вдвоем.
Да и дорога тяжелая, все время останавливаемся, устали очень, поддерживаем друг друга. А то вдруг упадем.
И запыхались сильно, уже и дыхания не хватает, приходится помогать, искусственное дыхание делать, воздух однако добавлять.
Ну потом у меня еще беспокойство началось, все кажется что пульс у моей Оленьки не правильный, я его и начал проверять. А я же не врач, откуда я знаю, как и где проверять, вот я его и искал везде, и где-то даже находил. Правда она потом смеялась, как то нервно и говорила, что это не тот пульс. Ну я и искал дальше. И что-то кстати нашел, что-то важное похоже. Смеяться Она перестала, но задышала как — то нервно. Но ничего я поцелуями успокоил.
Но все-таки дошли, договорились на завтра о встрече. И звоним в дверь. О конечно же открывает ехидна, ну, то есть мелкая сестренка Олина, которая немедленно замечает припухшие губы и негромко заявляет:
— Оля, да ты наверно заболела, вон как у тебя губы распухли. Давай ты завтра дома посидишь, а я вместо тебя с Даном погуляю, а то заразишь его, будет тоже с губами как у русалок из мультика про…. Мальчик, будешь нашим королем —
Но ей тут же прилетает полотенцем по пятой точке от матери, незаметно подкравшейся с тылу и мелкая хулиганка с негромким воплем убегает в комнату.
Я смеюсь и здороваюсь, одновременно прощаясь с прекрасными дамами и ухожу.
Мне тоже надо отдохнуть
Глава 18 8 марта и Романтик, и футбол
8.03.1986 Суббота
Вот и восьмое марта, девять утра, похожу к дому Оленьки аж с тремя букетами цветов. Ну так Дома у нее три женщины, или две и одна девушка. Не знаю, ну две точно. Но букетов все равно три. Вообще сегодня день разорений, а и плевать подумаешь пять букетов по девять роз. А и всего-то 45 рублей, не так и дорого. Можно и больше, только зачем, девять хорошее число и букеты не хлипкие получаются. А так выходит — маме, сестре, Оле, ее сестре и ее маме. Вроде ни кого не забыл.
И вот вхожу в подъезд, поднимаюсь в лифте на седьмой этаж и и звоню в квартиру, весь такой красивый и с тремя букетами цветов. Сейчас поздравлю и на тренировку, потом матч дубля, ну а после и погуляем с Оленькой.
И звоню в звонок. Открывают и на пороге Юлька, мелкая Олина сестричка. И такая ехидна. Громко вздыхает и выдает во весь голос: