Читать книгу «Этот мир не выдержит меня. Том 3» онлайн.

— Челоувечек, ты убил оухоутника? — со странной интонацией спросил Дру-уг.

Он будто бы ждал утвердительного ответа, но одновременно с этим до дрожи его боялся.

— Нет, — я качнул головой. — Никто из твоих сородичей не пострадал.

Чистая правда. Если, конечно, не считать уязвлённое самолюбие преследователей и слегка «помятые» пальцы одного из них. Но не думаю, что подобные мелочи стоили отдельного упоминания.

— Воу-у-у-т как… — протянул Дру-уг. Его глаза стали ещё чуточку больше. — Ты смоуг забрать оустроугу у живоугоу оухоутника?

Судя по ошеломлённому выражению лица, это обстоятельство никак не укладывалось в вытянутой голове морфана. Похоже, обычно подземные воины расставались со своим оружием весьма неохотно. Настолько неохотно, что единственной причиной для утраты вверенного имущества могла стать только смерть.

— Вроде того, — лаконично ответил я.

Ни к чему Дру-угу знать о том, как именно мне удалось остановить его родичей. Чем меньше знаешь, тем крепче спишь, а крепкий сон весьма полезен для здоровья… В отличие, от чрезмерной любознательности — она, напротив, частенько сокращает жизнь.

— Вроуде тоугоу… — морфан задумчиво повторил мои слова и замолчал.

Похоже, он понял, что дальнейшие расспросы ни к чему хорошему не приведут.

— Идём? — с ноткой раздражения в голосе спросил я. Бессмысленная болтовня выводила из себя.

Дру-уг кивнул. Однако вместо того, чтобы приказать Усачу двигаться вперёд, он зачем-то спрыгнул на землю и шагнул ко мне.

Я слегка сместился в сторону, будто бы невзначай выставив перед собой «пятку» трезубца. Если что пойдёт не так, длинный металлический стержень не позволит Дру-угу быстро сократить дистанцию.

Остановившись в нескольких шагах, он положил на землю свой трезубец, который, к слову, был раз в пять короче, чем тот, что достался мне в качестве трофея. Похоже, «шипастый» морфан пытался спрятать за размерами оружия какие-то свои комплексы. Ну или что вероятнее, он просто находился на более высокой ступени в подземной иерархии, чем мой обнажённый союзник.

Через мгновение Дру-уг расставил в стороны согнутые руки — так, словно у него подмышками было зажато по огромному арбузу, — и опустился на корточки.

— Челоувечек великий оухоутник! — выдохнул он. — В челоувечке мноугоу синегоу света…

Похоже, такой странной позой мой собеседник выражал своё уважение. Выглядело это весьма необычно, и я с большим трудом удержался от того, чтобы дважды хлопнуть себя по щекам и сделать «Ку!».

Вряд ли Дру-уг оценил бы этот жест — не думаю, что он смотрел комедию, снятую в годы моей далёкой юности Георгием Данелией.

— Челоувечек оутоубрал оустроугу, не убив оухоутника, — продолжил морфан, — этоу оучень смелоу… Так синевы сталоу ещё боульше!

Я немного напрягся. Странно, что он говорил о смелости, а не о милосердии. То ли всё дело в разнице наших менталитетов, то ли мой поступок мог привести к очень нехорошим последствиям.

Хотелось бы надеяться на первое, но жизненный опыт подсказывал, что верным обязательно окажется именно второй вариант.

— Охотник захочет вернуть своё оружие? — сразу же спросил я.

— Оубязательно, — «обнадёжил» меня Дру-уг. — И оун, и весь егоу роуд.

Отлично. Именно этого мне и не хватало для полного счастья. Не удивительно, что мой обнажённый приятель не захотел брать такой «подарочек».

Я посмотрел на железную бандуру.

Выбросить её, что ли? Нет, не вариант. Боюсь, после такого «святотатства» Дру-уга приобнимет Кондратий, а проводник мне пока нужен.

Кроме того, интуиция подсказывала, что за утрату столь ценной хреновины с меня спросят в два раза строже. Ну или, по крайней мере, попробуют спросить.

Впрочем, дожидаться встречи с обиженным морфаном и его роднёй я в любом случае не собирался. Судя по спокойному тону Дру-уга, время на то, чтобы убраться от них как можно дальше, у нас пока было. И не стоило тратить его понапрасну.

Дру-уг тоже понял, что церемонию преклонения перед моими невероятными «подвигами» пора заканчивать. Он выпрямился, поднял свой короткий трезубец, а затем быстро взобрался на спину Усача. Лёгкий шлепок ладонью по панцирю, и отдохнувший краб, неловко протиснувшись в разлом, резво посеменил вперёд, в темноту.

Я без промедления двинул следом. После бешеной гонки, когда в спину дышали «шипастые» морфаны и их «милые» членистоногие друзья, размеренный забег по извилистым проходам не утомлял, а даже слегка бодрил.