А дорогу на кухню она нашла сама. И пустую чашку заметила, а вот княжич свою благоразумно унес.
— Чай? Я травяные сборы вам дам. Тонизирующие… или сами составить предпочтете? Вы… где учились?
— В Московском государственном. На факультете общей практики. И участковой ведьмой потом работала. Там же. По распределению.
Врать смысла нет. Все это легко проверить, да и ложь ведьмы чуют. А Цисковская была сильной ведьмой. Не мне с такой тягаться.
Во всяком случае во вранье, тем паче смысла в нем немного.
— О! Я тоже там! Только на целительском и, надо полагать, чуть раньше… клянусь силой, что не желаю вам вреда.
Она сняла с полки кружки и молока налила.
И отступила, позволяя мне самой выбрать, отчего стало слегка неудобно, будто бы я не доверяю. Пусть даже я и вправду ей не доверяю, но все одно…
— Моя внучка там теперь учится.
— На целительском?
— А где еще? — Цисковская пожала плечами. — Умная девочка. Талантливая… приедет и я вас всенепременно познакомлю.
— Буду очень рада…
— Бросьте, вы ей не соперница, — Цисковская и доску достала, и нож.
Выложила каравай.
Сыр.
Масло.
Это вам не черствый хлеб непонятной сохранности. Только… есть вдруг расхотелось. Совершенно.
— И не стоит обижаться, я правду говорю.
А на правду не обижаются.
Да, есть такое мнение. Только вот и правду сказать по-разному можно.
— Да я, собственно говоря, и не собиралась…
— Конечно, весьма удивительно, что все вышло так… у нас с Наиной был договор, однако внук её… весьма бестолковый человек распорядился по-своему. И от этого все… неприятности.
— У кого? — уточняю так, на всякий случай.
Но этого моего вопроса Цисковская словно и не слышит. Она сооружает бутерброды, которые выглядят весьма симпатично, а у меня же крепнет желание выставить незваную гостью за порог.
— Злитесь, — она точно определяет момент. — Думаете, вам повезло? В какой-то мере да… по сути вы сумели получить просто так силу, которая… от которой, скажем так, многие не отказались бы.
И внучка Цисковской тоже.
— Зачем вам? — интересуюсь, разом вдруг успокаиваясь. А и вправду, чего нервничать? Это она переживает, пусть даже изо всех сил старается казаться этакою вот, отстраненно-равнодушною.
Но она пришла.
Она вот устроила цирк с ранним завтраком. В прошлой-то моей жизни я бы и взгляда не удостоилась, не то, что высокой чести вкушать бутерброды, лично сотворенные. Она бы вовсе меня не заметила.
— Сила? — уточнила я, присаживаясь на стул, на котором недавно княжич сидел. И подумалось, что он наверняка где-то рядом.