— Слышала…
— И про рощу… в нее Афанасьев пошел.
— И тебе заглянуть стоит, но сперва днем. Так, глядишь, и уйти сможешь, ежели чего.
Желание заглядывать в рощу, изначально отсутствовавшее, вовсе испарилось. Князь ведь явно не уверен, что уйти смогу.
— Но да, роща та — это еще с тех времен… давних. Весьма. И в той роще дуб стоит.
А под корнями его — сундук серебряный. В сундуке заяц, в зайце утка, а в ней — яйцо, в котором игла со смертью Кощеевой.
Нет, что-то тут уже совсем не то.
Он ведь не шутит?
— А меж корней его источник и открывается, тот, который…
— Не зарегистрированный?
— И это тоже… на самом деле не он один такой, — князь принял чашку из рук Маверика. Вторую подали мне. Причем возник Маверик словно из ниоткуда. Вот не было. И вот есть. И ладно бы сам, но ведь со столиком на колесиках, а на столике — сервиз фарфоровый с серебряною сахарницей и прочими штучками. Я только и смогла, что моргнуть и чашку взять. — Есть вещи, о которых не принято говорить. Не то, что сие тайна великая, скорее уж не для всех они, ибо непростые.
Чай легкий, травяной, а вот что за травы разобрать не выходит. Тоже вот… ведьма.
— Сама глянешь и поймешь… дело в ином. И рощу ту, и источник от испокон веков ведьмы хранили.
Князь на меня глянул.
Молчу. Сижу вот с чашкою в руке.
— Афанасьевы? — уточняю тихо.
Он чуть опускает голову. Стало быть, угадала.
— Говоря по правде, что она там делала, не знаю. Мне туда хода нет.
— А…
— Предки мои в земли эти пришли по государеву слову. И не скажу, что здесь им сильно обрадовались. Да, мы тут научились сосуществовать… к общей выгоде. Ибо и сильной ведьме в чащобах тоскливо. Главное, что мы помним. И они помнят. А потому не след мне там бывать… никому из моего рода. Недобре выйти может.
Ага.
Чаек прихлебываю и слушаю дальше.
И запоминаю.
Недобре.
Настолько, надо думать, недобре, что от этого «недобре» любопытство на сотни лет отбилось. Ведь спорить готова, что тогда, в те самые времена незапамятные, боярин Лютый не удержался, полез поглядеть на рощу, на источник и на ведьму, его стерегущую.
Ну и поглядел, надо полагать, так, что потомкам заповедовал.
А мне, значит, туда аккурат и надобно.
Днем.
— Наина как-то помянула, что не все двери надобно отпирать… правда, спохватилась, отшутилась. Так вот, ежели что, то… — князь развел руками, словно извиняясь. Вздохнул. — Но то дела давние. А что до недавних, то от испокон веков род Афанасьев на землях сих стоит. Жили они тут задолго до моих предков.
Это я уже знаю. Рука сама к кольцу потянулась. Вот как так… сон же был. Сон и только. И даже если что-то там, нематериальное, тонкое, то… то там. А кольцо тут. И вполне себе материальное. Металл нагрелся, да и полное ощущение, что вот оно-то — мое.