А вот Гришка всегда считал себя умнее прочих. Даже когда у него с учебой не ладилось, то исключительно потому, что книги были написаны идиотами и не понятно, а я вообще объяснять не умею. И не только я.
— Он успел многим… скажем так, показаться не самым лучшим образом. Пока я собираю информацию, но надеюсь, он не хочет, чтобы вы к нему вернулись?
— А если и хочет? — так, исключительно из любопытства.
— Его желания не имеют значения. В данном случае решение принимать вам.
— И если вдруг я решу…
— Не решите, — Мирослав широко оскалился. — Вы показались мне умной женщиной.
— Льстите.
— Скорее пытаюсь понять, нужна ли вам помощь.
А это уже сказано вполне серьезно. Я поглядела на Мирослава, чуть задумалась… а собственно говоря, почему бы и нет?
— Его жена больна. Или вот-вот заболеет. И вероятно, она не переживет рождения ребенка. Как и её отец.
— Что для господин Окрестина невыгодно. Игнатьева в системе уважают. И сочувствуют… скажем так. Но когда его не станет, вашему… бывшему придется сложно. Он и сам не предполагает, насколько сложно. Что с этой болезнью? Как понимаю, обычные целители не вариант?
— Нет. Он хочет, чтобы я принесла воды из источника.
— Плохая идея.
— Он, точнее не он сам, насколько я поняла, уверен, что эта вода способна исцелить.
— Способна. А еще — убить, причем и мать, и дитя.
— Гришка уверен, что исцелит. Что… дело в греховности или там вине, что его жена, он… считает её довольно глупой, но при этом незлой. И стало быть, вода ей поможет.
Мирослав вздохнул и посмотрел наверх.
Я тоже посмотрела. И… кажется, где-то там, на балкончике мелькнул знакомый яркий костюм. Серега? Чтоб его… надо полагать, видео нашей прогулки уже слито в сеть. Или в процессе. И мой моральный облик вновь под ударом.
— Поймаю — уши оборву, — сказал Мирослав протяжно. И вздохнул. — Но вряд ли это поможет. Извините. Люди здесь хорошие, но иногда им скучно. Не принимайте все близко к сердцу.
Постараюсь.
Главное, не узнавать адреса этого самого форума, где обсуждаются невесты, делаются ставки и происходит наверняка много чего интересного.
— А что до просьбы этой… дело не в вине или невиновности. Грехи, безгреховность и прочее тоже не при чем, иначе к Источнику выстроилась бы вереница мамаш с младенцами. Они-то болеют и совершенно безгреховны. Но проблема в том, что дети как раз и умирают.
Я остановилась.
— Удивлены? Не он первый такой… время от времени возникают… теории. И желающие их проверить тоже появляются. Это счастье, что дорогу к источнику не всякий отыскать способен. Он местных вот жалует, а кто чужой, тот может неделями бродить, но не найти дороги. И проводник не поможет. Обычный если. Вот Наина могла любого человека привести на поляну. Да и вы, чую, тоже…
И взгляд выразительный. Молчу.
Я… я ведь дорогу нашла. Значит, меня признали местной? Почему?
— Но все же случалось, да… — продолжил Мирослав. — Когда дитё больное рождается, и врачи разводят руками, то родители готовы рискнуть.
И мне стыдно за свои недавние мысли.
Очень стыдно.
Мирослав понимает, чуть кивает.