Читать книгу «Хонор Харрингтон. Компиляция. Книги 1-14» онлайн.
"Верно." — кивнул Колокольцов. "Но непохоже, что мы — ваши люди в Информации — не доказали, что Флибустьер — это ответ на неприкрытую агрессию манти."
Это один из способов выразить это, подумал Кингсфорд, не меняя спокойного и внимательного выражения. Не совсем так, как Гипатия и манти описали бы это. Впрочем, уже в Гипатии уже описывают, если вы случайно заглянули в новостные репортажи Библиотеке. Спасибо Хайду и этому идиоту Гогунову…
Первые сообщения, поступившие от его оперативных групп, указывали на то, что Флибустьер преуспел в качестве военной стратегии. К сожалению, конечной целью любой военной стратегии было достижение политических целей, а это выглядело довольно… проблематично. Он предупредил своих гражданских хозяев, что это может быть так, хотя, судя по отношению Абруцци, они проигнорировали это предупреждение так же, как они проигнорировали все остальное, что могло бы спасти их — и Солнечную Лигу — от ее нынешнего движения к катастрофе.
Удар Каприотти по Кашалоту прошел как по учебнику, как и нападения на Майзе, Снайдер, Ватерфалл и Голем. Атака на Кенниак — даже ближе к Беовульфу, чем Гипатия, хотя и в почти противоположном направлении — также была весьма успешной. Атака на Брайант была… сложной. Вице-адмирал Гомес нашел в Брайанте полдюжины крейсеров манти, хотя, слава Богу, никто из них не был огромным тяжелым крейсером с ракетами большой дальности. И им также повезло в том, что правительство Брайанта ранее объявило о своем нейтралитете и отказалось позволить манти и их союзникам разместить любую постоянную силу в их звездной системе. Манти отошли на дальнюю дистанцию, прикрывая эвакуацию своих собственных кораблей в Брайанте, которых насчитывалось не более пары грузовиков, а затем ушли, когда президент системы МакГилликадди демонстративно напомнил обеим сторонам о нейтралитете своей звездной нации.
Кингсфорд подумал, что это плохо для МакГилликадди. Не то, чтобы манти могли изменить окончательный результат. Кажется немного неблагодарным с нашей стороны идти вперед и разгромить всю промышленную базу звездной системы после того, как он выгнал их для нас.
Он мысленно покачал головой. Он не собирался рассказывать Колокольцову или другим, но он действительно хотел, чтобы Гомес проявил достаточную инициативу, чтобы игнорировать свои приказы после того, как МакГилликадди так усиленно защищал нейтральную позицию своей звездной системы. Решение не разрушать инфраструктуру Брайана после того, как его президент был настолько непреклонен в отношении своего нейтралитета и отказал любой из сторон в свободном доступе к его системе, могло добавить морковку к палке Флибустьера. Но Гомес не был самым изобретательным флагманом ФСЛ; его инструкции были однозначными; и он выполнил их в точности. К счастью, погибших не было. Фактически, Гомес достаточно долго сдерживал атаку, чтобы жители Брайанта могли эвакуировать даже своих животных из их орбитальных поселений. Не то чтобы его "сдержанность" могла в конечном итоге заработать в Солнечной Лиге каких-либо друзей.
С другой стороны, это не было целью операции.
"Вы можете быть правы, по крайней мере, в том, насколько ясно мы выдвинули нашу версию вещей, Иннокентий," — сказала Агата Водославски, "и я признаю, что она хорошо играет с новостями и СМИ здесь, в Солнечной системе. Убедим ли мы кого-либо еще — кого-то вне пояса Койпера, я имею в виду — другой вопрос. И, честно говоря, я думаю, что заявления другой стороны в отношении Гипатии могут подорвать наши попытки изобразить Флибустьер как взвешенный ответ на первоначальную агрессию манти. Особенно с учетом того, что, я полагаю, вам придется называть "конечной игрой".
"Точно," — сказал Абруцци. "Именно так! О чем, во имя Бога, думал Гогунов, адмирал?"
Отличный вопрос, подумал Кингсфорд.
"Полагаю, он думал, что подчиняется своим приказам, мистер Абруцци," — сказал он вслух. "Первоначальный срок, как только что указал мистер Колокольцов, был установлен вице-адмиралом Хайду… после консультации с миз Янг-О'Грэди."
Он скрыл улыбку за серьезным выражением лица, когда несколько гражданских лиц на другой стороне стола напряглись. Натан Макартни казался особенно раздраженным.
Это было хорошо.
"В приказах вице-адмирала Хайду в соответствии с указаниями, полученными Флотом, подчеркивалась как необходимость сделать самое решительное заявление в случае Гипатии, так и необходимость избегать дополнительных тяжелых потерь, если это вообще возможно. В конце концов, мы не хотели усилить ложное впечатление мантикорской непобедимости."
Он не мог сдержать яда в своем последнем предложении. Он так устал от огромных потерь мужчин и женщин из-за сильного превосходства их соперников. Он был флотским офицером. Он понимал, что люди погибали в войнах. Он даже понимал, что его работа — потратить столько крови, сколько нужно для достижения военных и политических целей Солнечной Лиги. Но его злило, что он был проинструктирован избежать тяжелых жертв не для того, чтобы поддержать жизнь людей, а потому, что, как сказал Абруцци в то время, "если ваши люди не могут уберечься от смерти, это может подорвать нашу способность поддерживать гражданский моральный дух."
"Ну, он определенно не сумел выполнить эту часть своих приказов," — сказал Абруцци горьким тоном.
"Нет, не так, мистер Абруцци." Жидкий гелиевый голос Кингсфорда был теплее его глаз, когда он встрет взгляд постоянного старшего заместителя министра информации. "В системе уже были манти, когда он прибыл, и он не мог найти их из-за их скрытности."
Я подозреваю, что он и не искал их, признался адмирал самому себе, но будь я проклят, если я дам тебе немного боеприпасов, ничтожество.
"Когда манти напали на него, у него не было другого выбора, кроме как сражаться, и я считаю, что его потери говорят о том, как тяжело сражались его люди. И, опять же, как заметил мистер Колокольцов, он и миз Янг-О'Грэди были мертвы, когда стрельба прекратилась. Так что адмирал Гогунов — первоначально девятый в цепи командования оперативной группы, надо отметить, — внезапно обнаружил, что должен решать, что делать дальше. Мы не уверены, что он еще жив. Мы знаем, что на его флагманском мостике был, по крайней мере, один выживший, поэтому он также мог выжить и быть сейчас военнопленным. Без возможности спросить его, я не могу сказать вам точно, что он думал, но я держу пари, что частью этого был пункт в оперативном приказе Флибустьера, который подчеркивал его психологические цели. Его оперативная группа только что понесла огромные потери.
В сложившихся обстоятельствах он, возможно, чувствовал, что, если позволит себе удержаться от соблюдения первоначального срока, установленного вице-адмиралом Хайду и миз Янг-О'Грэди, то проявит слабость и даст манти чувство моральной и психологической победы."
"Что они, черт возьми, и получили, так или иначе," — указал Абруцци, не уступая ни сантиметра.
Челюсти Кингсфорда сжались, но он не мог оспорить эту часть анализа Абруцци. Манти одержали огромную психологическую победу, и не только для собственного флота.
"Может быть, мы сможем исправить кое-что из этого," — задумчиво сказал МакАртни. "Что, если мы представим отказ Гогунова продлить срок реакцией на предательство Гипатии и массовые потери, которые его оперативная группа уже понесла?"
"Что ты имеешь в виду?" — потребовал Абруцци.
"Ну, я знаю, это больше твоя область, чем моя," — сказал МакАртни тоном почему-вы-не-думали-об-этом, "но, как только что указал адмирал Кингсфорд, вице-адмирал Хайду не делал этого, зная, что манти были там, и явно в гораздо большем количестве, чем они готовы признать. Совершенно очевидно, что ни у них, ни у Гипатии нет никаких причин говорить нам, каковы были реальные цифры, и я уверен, что они считают, что занижение их собственной силы добавляет им ауру превосходства на поле боя."
Он поморщился, и Абруцци поднял голову, внимательно слушая.
"И причина, по которой Хайду не знал, что они там, была в том, что правительство Гипатии не сообщило ему. Или что они пригласили манти — очевидно, до подсчета голосов на референдуме. Таким образом, у нас есть их прямой акт измены в попытке в первую очередь отделиться, их предательство в приглашении манти, все вместе с их решением скрыть присутствие манти от вице-адмирала Хайду и Мадхуры — я имею в виду, миз Янг О'Грэди." Он пожал плечами. "Очевидно, что манти могли нанести такие односторонние потери только потому, что у них было преимущество неожиданности, и Гогунов знал это так же, как и мы, точно так же, как он знал, что они имели это преимущество только из-за двуличия Гипатии. В сложившихся обстоятельствах и только что увидев столько тысяч своих людей, застреленных в спину в трусливых засадах, он сначала слишком остро отреагировал. Но как бы он ни угрожал, он никогда не стрелял в ипатийские поселения, не так ли?
Возможно, мы захотим рассмотреть "обнаружение" некоторых разговоров между ним и его преемником по команде — Юнцем, не так ли? — в которых, по его словам, он намерен в конце концов смягчиться. Если мы дадим понять, что он настолько взбешен, что хочет, чтобы гипатийцы испугались, — что он ищет какой-то эмоциональной мести вместо массовой расправы, которую он не может оправдать в военном отношении, — это фактически сделает его более человечным, более правдоподобным. И, конечно же, в конце концов, наши люди не только вышли из системы, но и сделали это, не разрушив инфраструктуру Гипатии — хотя манти не могли помешать им сделать это в тот момент, что бы ни случилось впоследствии с нашими военными кораблями, чисто как гуманный жест звездной системе, которая, черт побери, не заслужила этого после такого необузданного предательства!"
Он поднял правую руку перед собой, ладонью вверх, и посмотрел на своих товарищей.
"Знаете, с этим я могу работать," — сказал Абруцци, выражение его лица было намного светлее, чем раньше.