Читать книгу «Хонор Харрингтон. Компиляция. Книги 1-14» онлайн.
Командир знал, что офицеру с таким незначительным стажем, как у него, повезло вообще получить командование во Флоте Солнечной Лиги. Несмотря на свои огромные размеры, ФСЛ была переполнена офицерами высоких рангов — мягко говоря — и решение не мобилизовать резерв только подчеркивало это. Очень многие офицеры, которым следовало бы командовать эскадрами или, по крайней мере, дивизионами во время любой перестрелки, были вынуждены довольствоваться командованием отдельным кораблем. Если уж на то пошло, некоторые из этих офицеров находились в отставке, что заставило Мэдисона Эхолса горячо благодарить судьбу за то, что он оказался в космосе.
Несмотря на это, а также учитывая человеческую способность безошибочно распознавать, насколько зеленее была трава где-то в другом месте, Эхолс предпочел бы командовать военным кораблем. Однако этому не суждено было сбыться, и поэтому он был назначен на флот, заимствованный у торгового, и получил 7 000 000-тонный Трубадур. Его новый корабль был старым и давно нуждался в капитальном ремонте. Кроме того, он был медлительным, неуправляемым и совершенно безоружным. Однако он принадлежал ему целиком, и это многое компенсировало. Несмотря на это, ему еще предстояло привыкнуть к огромным размерам — и скудному набору приборов — его гражданской командной палубы. Он мог бы играть здесь в баскетбол!
"Капитан Эбшир только что закончила развертывание подвесок, сэр” — ответила лейтенант-коммандер Эллен Риба, старший помощник Трубадура.
Риба сидела в довольно потертом капитанском кресле в центре мостика, она развернулась и отдала честь — что-то вроде того — все еще держа чашку кофе в свободной руке. "Не очень-то похоже на корабельный и флотский стиль", — признал Эхолс, ответив на приветствие кивком головы, но Трубадур производил такой эффект на людей. Кроме того, любой, кто не стал хотя бы капитаном, по Соларианским меркам был довольно зеленым головастиком. Они склонны были придерживаться своего рода позиции “какого черта, мы все здесь вместе”.
"Держу пари, она в восторге от этого," — сказал он, проходя мимо Рибы и усаживаясь в кресло, которое она только что освободила.
Как и он сам, Флоренс Эбшир была простым коммандером, хотя оба они имели право на звание “капитана” как командиры кораблей. Впрочем, он знал ее очень давно и прекрасно представлял себе, как она должна относиться ко всему этому “Флибустьерскому” дерьму. Во всяком случае, он знал, что чувствует он. Термин "Флибустьер" имел все виды гламурных коннотаций, понятие лихачества с дерзостью, чтобы поддержать свое противостояние всей галактике, риск против любого врага. Операция, к которой он был приложен, была далеко не блестящей, и они, конечно же, не собирались рисковать, выполняя ее.
Он понимал логику происходящего, и его симпатия к так называемым нейтральным звездным нациям, которые проявили свою враждебность, приняв сторону Манти и их друзей, была ограниченной. Но он также знал, что Флот Солнечной Лиги — его флот — намеренно выбирал жертв специально на основе того, кто мог — или не мог — дать отпор. Что его флот начал систематическую кампанию вандализма, потому что не осмеливался встретиться лицом к лицу со своими врагами в бою. И поэтому всякий раз, когда он думал о "Флибустьере", его охватывал стыд.
И особенно в этом случае, мрачно подумал он, усаживаясь в командирское кресло. Это не враждебный "нейтрал". Это звездная система — все эти люди… бывшие Соларианцами всего две недели назад. Вот чью инфраструктуру мы сейчас взорвем к чертям собачьим… и одному Богу известно, скольких из них, еще находящихся на борту.
Его желудок скрутило судорогой, но он был внимателен с выражением своего лица. В конце концов, он должен был поддерживать достоинство Флота. И он полагал, что, учитывая добавление такого варианта, как Парфянский Выстрел, он не должен быть так уж удивлен расписанием вице-адмирала Хайду.
Надо убирать отсюда свои задницы, пока не появились эти мерзкие Манти. Мы же не хотим встретиться с ними лицом к лицу, не так ли? Так что вместо этого мы убьем несколько сотен тысяч Солариан — извините, бывших Солариан — и уберемся к черту, пока все идет хорошо.
"Я не думаю, что капитан Эбшир была в восторге, нет, сэр” — сказала Риба в ответ на его вопрос. Она покачала головой. “Если уж на то пошло, Сэр, мне, наверное, не следовало бы этого говорить, но я также не рада, что Торговец Март получил это задание. Я знаю, что это должно быть сделано, и я бы не возражала разбить несколько Манти, но это…”
Она покачала головой, и Эхолс одобрительно хмыкнул. Он действительно не должен был позволять ей делать такие замечаниями, находясь на службе, но было бы лицемерием наказывать ее, когда все, что она сделала, это сказала вслух те самые вещи, о которых он думал. Произнесенные слова, вероятно, были более вредны для дисциплины, чем личные мысли, но ни то, ни другое не было чем-то таким, над чем бы посмеялись Устав и Флот.
“Что-нибудь с флагмана?" — спросил он вместо этого, и Риба снова покачала головой.
“Нет, сэр” — и ее тон — как и его — сказал больше, чем простые слова.
“Понятно” — ответил он, наклоняя командирское кресло под более удобным углом. Так что Хайду больше не собирался продлевать ожидание. Ну, у него никогда и не было такой возможности. В конце концов, он уже дал Гипатии дополнительные двенадцать часов. Насколько великодушным может быть палач?
Прекрати это! — строго сказал он себе. Ты получил свои приказы. У него есть свои, и он твой командир. Так что заткнись и делай свою чертову работу, Мэдисон!
Легче сказать, чем сделать, — подумал он. Легче сказать, чем сделать.
И все же он с чувством вины сознавал, что согласен с Рибой относительно того, на кого пала эта обязанность. Он полагал, что на самом деле не имеет значения, чей корабль перевозил ракетные капсулы, которые должны были быть использованы с такой безжалостной непринужденностью, но, по крайней мере, он мог цепляться за иллюзорную невинность, утверждая, что они прибыли не из его грузовых трюмов. И правда заключалась в том, что Хайду был довольно скуп в своих расходах на боеприпасы. Не то чтобы они вообще нуждались в таком их количестве. Усовершенствованные лазерные головки Катафрактов были предназначены для уничтожения крупных кораблей; то, что они сделают с незащищенными промышленными платформами — и жилыми комплексами; не забывай об этом, Мэдисон, услышал он свой собственный голос в глубине мозга, — будет за гранью разрушения.
А что будет с Гипатией, когда все эти обломки начнут сходить с орбиты? Он даже не пытается принять превентивные меры. Я думаю, что это не его дело, учитывая, что единственные люди внизу — предатели. Немного жаль их детей, но кто там на Старой Земле сказал, что нельзя приготовить омлет, не разбив яиц? И потом, есть еще одна очаровательная мудрость о вшах.
Он закрыл глаза. Он должен был прекратить это дерьмо. Либо так, либо ему придется просить об освобождении от должности и уйти в отставку, но, несмотря ни на что, он еще не был к этому готов. Ещё нет. Но если все и дальше будет идти в таком духе…
"Сэр, я уловила кое-что немного странное.”
Глаза Эхолса широко распахнулись, и он с благодарностью повернул кресло к лейтенанту Федосею Кастелло, офицеру по электронике Трубадура. “Офицер по электронике" было несколько двусмысленным термином, особенно в случае Трубадура. Он не был вооружен, поэтому на борту не было тактического офицера, и он не была оснащен даже рудиментарным РЭП или пассивной защитой, поэтому у нее не было и офицера радиоэлектронной борьбы. Если бы у него была хоть одна из этих вещей, лейтенант Кастелло отвечал бы за них. Поскольку этого не было, он стал одновременно офицером связи и офицером слежения, делая все возможное с помощью ограниченного сенсорного набора Трубадура.
Это была неблагодарная работа, но Кастелло было всего двадцать три года, и он был достаточно молод, чтобы сохранить изрядную дозу щенячьего энтузиазма по отношению к своим обязанностям.
"Что значит "странное", Федосей?" — спросил Эхолс, взглянув на план-график.
Торговец Март и КФСЛ Стивидор, третий корабль снабжения ракетами вице-адмирала Хайду, дрейфовали в строю на расстоянии около пяти тысяч километров друг от друга, практически друг над другом в космическом пространстве. Значки боевых кораблей оперативной группы 1030 были почти все между грузовозами и планетой, и он не видел абсолютно ничего на дисплее, что могло бы соответствовать выбранному Кастелло прилагательному.
“Я не совсем уверен, Сэр. Это почти похоже… О Боже!”
Эхолс все еще вскакивал из своего кресла, когда обнаружил, что ему все-таки не удастся разобраться в своих чувствах по поводу операции Флибустьер. У него было всего мгновение, чтобы увидеть, как иконка Торговца Марта внезапно исчеза с дисплея.
А потом КФСЛ Трубадур, и все мужчины и женщины на его борту, сделали то же самое.
КФСЛ Кэмпердаун
Система Гипатия