Читать книгу «Хонор Харрингтон. Компиляция. Книги 1-14» онлайн.
Даже если по какому-то невообразимому повороту судьбы нынешняя клика, управляющая Лигой, выживет на своем посту, не думайте, что они будут колебаться хоть одно мгновение, прежде чем бросят вас под воздушный грузовик, чтобы спасти свои собственные презренные задницы.”
“Мое заявление не является ни бессмысленным, ни надуманным, господин Президент, и я уже сказал вам, кто в данном случае виноват в "кровавой расправе". Что же касается завершения военных действий, — Адмирал позволил себе презрительно фыркнуть, — я рискну положиться на способность ваших друзей-неоварваров заставить Солнечную Лигу делать то, что она не хочет. Однако в настоящее время дальнейшее обсуждение не имеет смысла. Я свяжусь с вами через двадцать четыре часа. Советую вам ускорить ваши усилия, чтобы спасти как можно больше жизней от последствий действий вашей звездной системы. Хайду, конец связи.”
Дисплей погас, и Вангелис повернулся к мужчинам и женщинам, сидевшим вокруг стола в Оперативном штабе Президентского Дома. Он обвел взглядом стол, глаза его горели, но отчаяние было так же очевидно, как и ярость.
"Боже Мой, Адам." — Кирен Моррис, Системный Вице-президент, была бледна, в ее глазах был шок. “Боже мой, он действительно собирается… убить всех этих людей?”
"Именно так он и говорит, и я сомневаюсь, что он сказал бы это для официального отчета, если бы не имел этого в виду именно этого," — резко ответил Вангелис.
“А что, если мы откажемся от результатов референдума?" — Фредерика Сарафис, лидер сенатского большинства, говорила немного нерешительно. Она подняла правую руку ладонью вверх. "Я знаю, что у нас нет законного права отменить его, но мы, конечно, можем отложить — даже приостановить — его исполнение, учитывая обстоятельства!”
Будучи председателем Либерально-Центристской партии с большинством в тридцать мест, Сарафис руководила референдумом — формально спонсируемым либерал-центристами и всеми другими основными политическими партиями Гипатии, кроме одной, — через Сенат. Она была одной из самых стойких его сторонниц, и выражение ее лица показывало, как мало ей нравится это предложение.
"Мы не можем, Фредди," — сказала Макико Аллертон ровным и твердым голосом. Она села рядом с Сарафис. Ее Независимые Демократы были единственной крупной партией, выступавшей против отделения, и она всю дорогу зубами и ногтями сражалась со своими старыми друзьями Сарафис и Вангелисом. Но сейчас она покачала головой, и ее фиалковые глаза потемнели от горечи.
“Ты права, мы не можем проигнорировать референдум," — продолжила она через мгновение. "Даже приостановка его осуществления приведет нас во всевозможные сомнительные воды, с юридической точки зрения.”
Аллертон взглянула на Генерального прокурора Боягиса, который коротко кивнул, затем снова посмотрела на Сарафис, и теперь на ее лице появилось выражение, которое можно было принять за сострадание.
“Но помимо юридических аспектов есть еще и моральные," — сказала она. "Я выступала против отделения. Я думала, что это было правильное решение. Но я проиграла, и так уж случилось, что я верю в правовую и политическую системы Гипатии. Я проиграла, — повторила она, — и если этот человек — это чудовище — собирается прийти в мою звездную систему и убить сотни тысяч моих сограждан, мой народ, и сказать мне, что его действия были одобрены Солнечной Лигой, то, слава Богу, что так получилось.”
Она снова оглядела стол железным взглядом.
“Я не знаю об этом "Мезанском Согласии", о котором говорят Мантикорцы и Хевениты. Я не знаю об ужасном множестве вещей, но я только что обнаружила, как ужасно ошибалась в одной вещи, о которой я думала, что знаю. Я думала, что знаю, что Солнечную Лигу стоит спасти.”
"Прости, Макико," — тихо сказал Вангелис. “Я знаю, как больно было говорить об этом.”
"Я тоже," — сказала Сарафис, протягивая руку Аллертон. “И я согласна, что этими действиями Хайду доказывает, что Мандарины еще более коррумпированы, чем мы думали. Но подумайте о тех жизнях, о которых мы говорим! Я готова рискнуть юридическими последствиями всего, что могло бы спасти такое количество людей, поэтому, если приостановка проведения референдума — даже на неопределенный срок — остановит его, я говорю, что у нас нет выбора, кроме как сделать это.”
"Ничего не выйдет, Фредди." Вангелис вздохнул. Она посмотрела на него, и он пожал плечами. “Я уже предлагал это Хайду." Некоторые из присутствующих выглядели шокированными, но он только снова пожал плечами, тверже. “Конечно, я это сделал! Фредерика права. Моя первая обязанность, как человека, а не только как присягнувшего, — спасти как можно больше жизней. Единственный способ спасти кого-либо сегодня — это убедить Хайду не нажимать на курок, и я, клянусь Богом, готов сделать все, что в моих силах! Он ответил, что для этого уже слишком поздно.”
"Слишком поздно?" Сарафис уставилась на него. "Слишком поздно, чтобы спасти все эти жизни? Это то, что он сказал?”
“Почти в точности такими словами," — сказал ей Вангелис. "Разговор был записан, если ты хочешь убедиться, но короткая версия состоит в том, что, наше возмутительное намерение покинуть Лигу и — в особенности — даже просто предположение возможности какого-либо политического союза с Беовульфом, продемонстрировали наше фундаментальное предательство и готовность растоптать всю его версию Конституции. Таким образом, он не готов откладывать выполнение своих приказов, даже если мы пообещаем, что никогда не выйдем из состава СЛ, независимо от голосования на референдуме. В конце концов, как он мог поверить на слово шайке таких предателей, как мы? Без сомнения, мы просто изменим свое мнение, как только он покинет систему. Из-за этого у него нет другого выбора, кроме как провести операцию Флибустьер, прежде чем он уйдет.”
Сарафис откинулась на спинку стула, лицо ее посерело, и на этот раз Аллертон успокаивающе сжала ее руку.
“Но почему он так настаивает на своем сроке?" — спросила Милдред Роанок, Министр промышленности. “Если бы он дал нам еще сорок часов — даже тридцать, — мы могли бы вытащить почти всех, даже обитателей Пояса!”
"Должно быть, кто-то сказал этому трусливому ублюдку, что мы ожидаем военные корабли Альянса, мэм," — проскрежетал коммодор Франклин Нисириос, старший офицер Системного Патруля Гипатии. Серые глаза рыжеволосого коммодора сверкнули, а губы презрительно скривились. “Он может много говорить о том, как, по его мнению, закончится эта война, но даже если он верит в эту чушь, он далек от любого мирного договора, который мог бы спасти его жалкую задницу. И прямо сейчас, он чертовски хорошо знает, что эскадрилья или около того кораблей стены Альянса сделает с его оперативной группой. Так что он усрется по уши — простите за выражение — чтобы убраться отсюда к чертовой матери, пока не появились эти корабли стены!”
"Думаю, Фрэнк прав," — сказал Вангелис. “Я думаю, что кто-то должен был сказать ему — или дать ему достаточно информации, чтобы он мог экстраполировать ее для себя — когда мы первоначально ожидали прибытия Адмирала Котоуча. Так что он собирается выполнить свой приказ и бежать до этого. Очевидно, он не знает точного времени, когда мы ожидали Котоуча, иначе он, вероятно, дал бы нам дополнительное время, в котором мы нуждаемся. Но это должно быть то, что движет им прямо сейчас.”
"Кстати, об Адмирале Котоуче…" — начал Бернард Йель, министр инфраструктуры, но Нисириос перебил его:
"Забудьте об этом, мистер Йель," — сказал он. — "Манти хороши, а корабли Котоуча… ну, единственное, что я могу сказать, это то, что они полностью выходят за рамки классификации ФСЛ. У меня было время на виртуальную экскурсию по Фантому и его возможностям…”
Он покачал головой, погружаясь в воспоминания с выражением почти благоговейного ужаса, затем снова перевел взгляд на лицо Йеля.
“Этот корабль может вызвать любой Соларианский супердредноут один на один и надирать ему задницу до следующей недели, даже не потея," — просто сказал он. "Но у Котоуча есть только один… а у Хайду девяносто пять линейных крейсеров. Хуже того, Котоуч сказал мне, что у него нет ни одной подвески, которые могли бы помочь уравнять шансы. И даже если бы они у него были, судя по датчикам моих катеров, Хайду развернул несколько тысяч собственных подвесок.”
Он снова покачал головой, на этот раз тяжело.
"Все, что могли бы сделать Котоуч и его люди, — это храбро умереть, мистер Йель. Я не сомневаюсь, что они сделали бы это немедленно… если бы это могло остановить Хайду. Они могли бы причинить ему сильный урон, но не настолько сильный, чтобы в конце концов помешать ему выполнить приказ, и ни один военачальник не мог оправдать потерю жизней своих людей, когда жертва не могла иметь никакого значения в конечном итоге.”
“Так что же нам делать?" — спросила Вице-президент Моррис через мгновение.
“Мы продолжим делать то, что уже делаем," — тяжело ответил Вангелис. “У нас есть все орбитальные шаттлы, катера, лодки и мусорные баржи в системе, которые перемещают всех, кого мы только можем, за время, столь любезно предоставленное нам Хайду. Уже была некоторая паника — вы просто не можете организовать эвакуацию в таком масштабе, не сказав людям, почему вы их эвакуируете — но пока все было управляемо. Люди коммодора Нисириоса обеспечивают вооруженные отряды для причалов основных мест жительства, чтобы предотвратить — мы надеемся — выход всего из-под контроля, и мы начинаем с основных жилых жилых местностей. Мы должны — вероятно, должны — за тридцать шесть часов доставить на планету от восьмидесяти до восьмидесяти пяти процентов жителей. Это почти сто девять миллионов человек.”