— Нельзя вспугнуть противника раньше времени, поэтому вы не объявили о случившемся перед всеми небожителями, собравшимися во дворце Шэньу, во избежание утечки сведений, верно?
— Именно так.
— В таком случае, Владыка, Сяньлэ ожидает приказаний.
— Я сперва намеревался поручить это дело тебе. Но боюсь, что тебе будет несподручно взяться за него.
— Почему мне может быть несподручно?
— Во-первых, восточные территории находятся под управлением Лан Цяньцю. Если ты отправишься туда, тебе неизбежно придётся сотрудничать с ним.
— Это для меня не представляет трудностей. Прошу, не беспокойтесь.
— Во-вторых, тебе известно, кому принадлежит власть над Призрачным городом?
Се Лянь на миг замер.
— Неужели Хуа Чэну?
Цзюнь У неспешно кивнул. Когда предчувствие Се Ляня оправдалось, он вдруг подумал ещё вот о чём.
Столб пламени поднялся в небеса семь дней назад. А ведь именно тогда Хуа Чэн покинул монастырь Водных каштанов. Время совпало весьма точно, неизбежно напрашивался вопрос — возможно ли, что вышеуказанные события как-то связаны друг с другом?
Цзюнь У произнёс:
— Судя по всему, отношения между вами наладились неплохие, но дело даже не в этом. Бояться следует лишь одного — что он как-то замешан в данном происшествии. Если тебе в тягость, я не настаиваю. Но если у тебя есть иные предложения или подходящая кандидатура исполнителя, можешь свободно высказываться.
— Я возьмусь за дело, — всё-таки ответил Се Лянь. — У меня сложилось мнение, что Собиратель цветов под кровавым дождём не из тех, кто будет утаивать злые намерения.
Цзюнь У, посмотрев на принца, произнёс:
— Сяньлэ, я понимаю, что у тебя есть своё мнение на этот счёт. Но мне также известно, что ты всегда оценивал других только с положительной стороны.
Услышав эту фразу, Се Лянь улыбнулся.
— Вы говорите так, словно я — маленькая принцесса[59], которая ни разу не выходила за порог своего дома. На данный момент подобное описание совершенно мне не подходит.
Цзюнь У покачал головой.
— Мне не следует осуждать выбор друзей, с которыми ты водишься. Но я всё же кое-что скажу. Остерегайся Хуа Чэна.
Услышав его слова, Се Лянь слегка склонил голову, прикрыл глаза и замолчал. Ему следовало бы сразу ответить «слушаюсь», ведь подобный ответ был для него обычным делом. Вот только это «слушаюсь» принц по какой-то причине не захотел произносить.
Цзюнь У добавил:
— В особенности остерегайся его зловещей сабли.
— Почему?
— Изогнутая сабля Эмин — про́клятый клинок, приносящий несчастья. Чтобы выковать подобное оружие, непременно требуется принести бесчеловечную жертву, а также обладать жестокой решимостью. Не дай ему коснуться себя. И не дай себя поранить. В противном случае, результат предсказать будет невозможно.
Се Лянь в душе ощутил неизвестно откуда взявшуюся уверенность в том, что Сань Лан не станет ранить его своей саблей. Но на словах всё же ответил:
— Сяньлэ всё понял.
Цзюнь У мягко кивнул.
— Поручив это дело тебе, я, вне всяких сомнений, буду спокоен за его успех. Прекрасно, если ты не столкнёшься с затруднениями, но всё же боюсь, что в одиночку придётся нелегко. Кого из небожителей ты бы хотел избрать в напарники?