В конце концов, проводив караван через пустыню, они наконец посчитали свой поход завершённым. И всё же в момент расставания Тянь Шэн украдкой подбежал к принцу и заговорщически произнёс:
— Братец, я кое-что у тебя спрошу.
— Спрашивай.
— Ты ведь на самом деле — бессмертный небожитель?
Се Лянь ощутил лёгкое потрясение, но в то же время и растрогался. В жизни принца был период, когда он часто во всеуслышание объявлял себя небожителем, называл себя Его Высочеством наследным принцем, но никто ему не верил. В этот раз он даже рта не раскрыл, как его спросили, не бессмертный ли он небожитель. Что не на шутку и удивило, и тронуло Се Ляня.
Тянь Шэн тут же добавил:
— Я видел, как ты применял магическое искусство! Не волнуйся, я никому не расскажу.
Се Лянь подумал: «Как бы тебе сказать… даже если ты кому-то расскажешь, всё равно никто не поверит…»
Тянь Шэн продолжил:
— Теперь мы все обязаны тебе жизнью, иначе эти чёрные как смоль призрачные воины сбросили бы нас в эту яму. Когда вернусь домой, построю храм в твою честь, где будут поклоняться только тебе.
Глядя, как юноша ударил себя в грудь и изобразил жест, означающий «большой-пребольшой», Се Лянь не удержался от улыбки и с радостью в голосе произнёс:
— В таком случае, прими мою благодарность.
Сань Лан, стоявший рядом с принцем, почему-то тоже мягко усмехнулся. Се Ляню, впрочем, это не показалось насмешкой над словами мальчишки, который ещё не понимал, насколько небо высоко, а земля огромна[50].
Конечно, мальчик даже не представлял себе, какое это сложное дело — возвести целый храм. И всё же Се Лянь, услышав его обещание, очень обрадовался, и для принца не имело значения, будет ли оно исполнено.
Поддавшись на неотступные уговоры, принц наобум оставил юноше свой титул — «мусорное божество», после чего махнул рукой в знак прощания и направился в другую сторону.
Нань Фэн вновь применил Сжатие тысячи ли и вернул их в монастырь Водных каштанов.
Открыв дверь, Се Лянь достал циновку, расстелил на земле и улёгся на неё, подобно мертвецу. Всё это он проделал одним махом.
Сань Лан тоже присел рядом и посмотрел на принца, подпирая щёку. Се Лянь вздохнул и спросил:
— Как долго мы отсутствовали?
Сань Лан ответил:
— В целом три-четыре дня.
Се Лянь вздохнул опять.
— Всего-то три-четыре дня. Почему же я столь сильно утомился?
С момента вознесения он частенько уставал как собака, и это не было иллюзией. Закончив вздыхать, принц поднял голову и обратился к Нань Фэну:
— Эй, Нань Фэн, почему ты до сих пор не возвратился на небеса с докладом?
— Каким докладом?
— Ты разве не служишь во дворце Наньяна? Ты ведь отсутствовал несколько дней, твой генерал не станет тебя искать?
— В настоящее время мой генерал не у себя во дворце, он не станет мной интересоваться.
Се Лянь поднялся с пола и сказал:
— Хорошо, что ты можешь остаться, так даже лучше.