Больше всего на свете Шэнь Цинцю страшился того, что сейчас кто-нибудь из них войдёт — или впустит кого-то из посторонних. Он изо всех сил всадил ногти в спину Ло Бинхэ, а его отверстие сжалось, затрудняя проникновение.
— Какой ещё ремонт? — топнула Нин Инъин, похоже, окончательно потеряв терпение. — Мы все до смерти устали! Хочешь заняться ремонтом — сделай это завтра!
— Ладно-ладно, шимэй дело говорит, — поспешили согласиться с ней остальные.
— Завтра так завтра, раз шимэй так считает.
— К тому же, учитель не любит пускать посторонних в комнату А-Ло, — довершила Нин Инъин. — Он точно будет не рад, если мы что-то тронем или передвинем без его разрешения. Неужто вы всё ещё не усвоили этот урок?
При этих словах Ло Бинхэ заморгал и толчком пригвоздил Шэнь Цинцю к кровати.
Адепты продолжали болтать, удаляясь по направлению к столовой. Ло Бинхэ наконец-то оторвался от губ учителя, чтобы прикусить его сосок, продолжая вбиваться с новой силой. Даже не глядя, Шэнь Цинцю мог сказать наверняка, что нежная кожа стенок кишечника содрана напрочь; их попеременно охватывала то прохлада, то жжение. Но после столь продолжительного проникновения его внутренности наконец-то приспособились к размерам Ло Бинхэ, словно бы приняв форму, способствующую его продвижению.
— Учитель… — пробормотал Ло Бинхэ.
— Не… называй меня так! — не удержался Шэнь Цинцю.
От того, как Ло Бинхэ торжественно обращается к нему, словно покорный ученик к своему наставнику в подобный момент, его стыд, казалось, готов был пробить новую дыру в крыше — уж этого Шэнь Цинцю не мог снести при всей своей толстокожести. Но тут Ло Бинхэ внезапно прошептал ему на ухо подрагивающим голосом:
— Учитель, я нигде не смог вас найти.
И тут-то в голове у Шэнь Цинцю наконец прояснилось.
— Того «меня» окружало множество людей, но вас среди них не было, — продолжал Ло Бинхэ. — Учитель, я искал вас так долго, но всё же не нашёл. Быть может, тот «я» стал таким, потому что вас не было рядом? — помедлив, он закончил: — Я… не хочу становиться таким.
Сделав глубокий вдох, Шэнь Цинцю прижал его голову к своей груди и, похлопав по макушке, заверил:
— Всё хорошо, ты никогда не станешь таким, как он.
— Учитель, я больше никогда вас не оставлю.
Шэнь Цинцю знал, что демоны могут выдюжить очень долгое время.
Знал он также, что уровень выносливости главного героя крайне высок.
Но вот к тому, что несёт в себе подобное сочетание, он был явно не готов.
К тому моменту, как Ло Бинхэ наконец кончил, разум Шэнь Цинцю успел подёрнуться туманом — лишь поток выплеснувшейся в него горячей жидкости наконец привёл его в себя.
К этому времени он уже не желал раздумывать над вопросом, стоит ли им как-нибудь предохраняться или можно позволить Ло Бинхэ попросту излиться внутрь себя — всё, чего он хотел, это наконец заснуть!
Он чувствовал, как разбухают раздражённые стенки кишечника — даже слабое движение причиняло острую боль. Неохотно выйдя из него, Ло Бинхэ самоотверженно попытался вновь возбудить желание учителя, но после пары заходов Шэнь Цинцю твердил всё тоже: просто дай мне поспать!
— Учитель… — начал было Ло Бинхэ.
Догадываясь, о чём тот собирается спросить, Шэнь Цинцю бескомпромиссно заявил:
— Ужасающе.
Однако на сей раз столь жёсткая критика, похоже, ничуть не обескуражила Ло Бинхэ — вместо этого он не без удовольствия признал:
— Да, и правда ужасающе.
— …Что? — опешил Шэнь Цинцю.
— А поскольку навыки этого ученика столь ужасны, он покорнейше просит учителя помочь ему с дальнейшим обучением…
Стоит ли говорить, что для Шэнь Цинцю это было чересчур…