—В чем дело? — Спросила я, обнимая ее.
— Не знаю. — пожала она плечами.
Я подумал, не начать ли спор начет ее университета, но решил не делать этого. Вместо этого я просто крепко обнял ее и держал несколько минут.
— Спасибо. — тихо сказала она. Потом вытерла уголки глаз.
— Ты готова спуститься вниз? — Спросил я.
Она слабо улыбнулась и кивнула.
На обратном пути к лифту мы встретили еще несколько семей с сыновьями. Я осторожно изучал парней, гадая, какие они. Я действительно понятия не имел, узнаю ли я любого из парней, которые живут со мной, но я хотел, по крайней мере, попытаться.
К тому времени, как мы спустились вниз, Джина немного повеселела, но все еще была немного мрачной. Я проверила доску, но моего имени там не было. Потом посмотрел на часы. Прошло всего сорок пять минут с тех пор, как я внес свое имя в список, так что я не волновался.
Когда мы нашли фургоны наших родителей, они были в поле зрения подъездной дорожки президентского комплекса. Я поцеловал Джину, и она вернулась к машине своей семьи.
—Как выглядели ваши комнаты? — Спросила мама, когда я села на заднее сиденье нашего универсала.
Я описал комнаты. —А так как моя комната только на четвертом этаже. — сказал я, — я думаю, мы можем просто перетащить вещи наверх, если не возьмем тележку. В смысле, у меня не так много вещей. —
— Кроме 90 килограмм твоих гантелей. — сказал Папа.
—О, да. Ой. —
— Все в порядке, сынок. — сказал он. — Мы справимся. —
—У вас тоже так было, когда вы учились в колледже? — Спросила Эрин.
Мама с папой переглянулись и улыбнулись.
— Вроде того. — ответила мама. — Мы не знали друг друга, когда впервые поступили в университет. —
Мы с Эрин кивнули. Мы оба знали эту историю. Папа был в Университете Флориды. Его наставником в высшем классе был мамин старший брат Хэнк. Дядя Хэнк познакомил маму с папой, а остальное уже знакомая нам история.
— Это было двадцать лет назад. — продолжала мама, — Поэтому людей стало меньше. Но да, это было почти то же самое. —
— Помнишь то синее платье, в котором ты была в нашу первую встречу? — Спросил ее папа.
— О Боже. — сказала она, — не напоминай мне. —
— Расскажи нам, что случилось. — попросила Эрин.
— Эрин, Господи, — пожаловалась я. — Ты слышала эту историю миллион раз. —
—Да? Я все еще хочу услышать это снова. —
—У твоей мамы было отличное синее платье. — сказал Папа, игнорируя мой протест. — Оно было узким, коротким и очень подчеркивало ее фигуру. Когда Хэнк привел меня домой на ужин в первый раз, она была в нем. —
—Но в тот день я слишком сильно загорела, — добавила мама, — и мама намазала мне спину и плечи лосьоном, чтобы они не высохли. —
—Когда я пожал ей руку. — сказал Папа, — бретелька платья соскользнула с ее плеча. —
—Ты никак не мог решить, смотреть мне в лицо или на грудь. — рассмеялась Мама.
— Черта с два. — сказал Папа. — Я был гардемарином четвертого класса, а мой наставник стоял у меня за спиной. — Затем он повернулся к нам. — Ты думаешь, я собиралась пялиться на грудь его сестры? —
—Да, пап. — сказала Эрин. —Ты, вероятно, так сделал. —