—Ты сказала ему остановиться? — Спросил я, контролируя свои эмоции.
— Сначала я... Я не хотела, чтобы он останавливался. Он... это было приятно. Кроме того, я хотела доказать тебе, что могу быть такой же, как Джина. Я знаю, что это глупо. — сказала она, вытирая глаза, — но я помню, что думала именно об этом. Потом я почувствовала себя виноватой и попросила его остановиться. Он, конечно, этого не сделал. — сказала она с горечью. — Это была моя собственная вина. —
—Но стало еще хуже. — сказала она, жалобно шмыгая носом. —Как только он... закончил... Я услышала аплодисменты. О, Пол, это было ужасно. Я подняла глаза и увидела на балконе над нами группу людей. Они аплодировали! Я была унижена, а они смеялись. Что это за люди? — жалобно спросила она. — Хейли была там, эта злобная сука. Она, наверное, все подстроила. «Давай возьмем Кендалл и напоим ее.» — насмешливо сказала она, внезапно став злой. —«Давайте ее накачаем. Давай посмотрим, как какой-нибудь греческий мудак занимается с ней сексом.» Я доверяла ей, Пол. — она чуть ли не кричала.
— Она рассказала и всем остальным на вечеринке. — продолжила Кендалл. —Все, кто не видел, по крайней мере. Они все думали, что это так смешно. И к понедельнику об этом услышала куча других людей. Даже Бриджит Джеймсон сказала, что до нее дошли ужасные слухи. Бриджит! Она самый милый, самый милый человек на свете, и даже она слышала о том, что случилось. «Чи О» и Пайкс, должно быть, рассказали всем. — сказала она.
Затем она посмотрела на меня, вызывающе и сердито. —Теперь ты понимаешь, почему я ненавижу сообщества?! Я ненавижу их, Пол. Они используют людей. Это все, что они делают. — возмутилась она. — Бриджит и Тони в порядке, но они единственные, кто мог сказать мне что-то хорошее. Они сочувствовали мне. Но все остальные... все остальные могут… — добавила она с тихой яростью — ... могут... могут пойти в ад! —
Несколько минут мы ехали молча. Я не знал, что сказать, а Кендалл была поглощена горечью и гневом.
— Хуже всего было то. — сказала она, впадая в уныние. — что я помню, как мне было хорошо от кокаина. Я все еще чувствовала себя униженной и виноватой, потому что это была моя собственная вина, но я не могла перестать думать о кокаине. Так вот почему я хотела... ну... попробовать с тобой. — сказала она. —Я не могла перестать думать об этом. И, Пол, мне было хорошо. Я хотела снова испытать это чувство, но с правильным человеком, а не с каким-то жалким мудаком. — сказала она, пытаясь убедить меня. — Я знаю, что это неправильно... но я ничего не могла с собой поделать. — Потом она посмотрела на меня, а слезы текли по ее лицу, вместе с тушью. —Ты меня ненавидишь? —
— Я не ненавижу тебя. — сказал я.
— Ты, наверное, думаешь, что я шлюха. Я знала, что не должна была тебе говорить. — сказала она. —Я знала, что ты не поймешь… —
В этот момент я съехал на обочину и остановился.
Кендалл посмотрела на меня, а ее глаза расширились от беспокойства.
— Нет, я не думаю, что ты шлюха. — сказал я, посмотрев ей в глаза. — И я все понимаю. — Мой гнев остыл, но я не скоро забуду, что сделали Хейли и те мудаки.
—Когда я пила кокаин с Фелицией, я просто хотела повеселиться. — сказала Кендалл хриплым от волнения голосом. —Я просто хотела повеселиться с тобой. И... Я хотела стереть это ужасное воспоминание о лице Хейли, когда она смеялась и радовалась. —
Представив себе Хейли, я практически зарычал.
—В чем дело? — Внезапно спросила Кендалл.
Я стряхнул с себя жестокие мысли и вернулся к реальности, к девушке рядом со мной.
—Ты действительно считаешь меня шлюхой, не так ли? — без особого энтузиазма спросила Кендалл.
— Нет. — твердо сказал я. — Хейли – шлюха. Ты просто доверилась не тому человеку. — добавил я. Потом я притянул ее к себе.
—Мне так жаль. — прошептала она.
Когда мимо нас проносились машины, я обнимал ее, пока она плакала.
Глава 643
Когда мы добрались до ее дома, Кендалл была спокойна. Она все еще была расстроена из-за прошлого, а также из-за боли, вызванной его открытием, но ее слезы высохли, и она поправила макияж. К счастью, ее отец работал допоздна, так что нам не пришлось объяснять ему, почему она была так расстроена.
В ее комнате мы еще немного поговорили, но по большей части я просто обнимал ее. Она пообещала больше не употреблять кокаин и даже извинилась за то, что попробовала его. После всего, что она рассказала мне за последние пару часов, кокаин был наименьшей из моих забот.
К тому времени, как я ушел, она почувствовала себя лучше и даже одарила меня слабой улыбкой после того, как я поцеловал ее на прощание. С другой стороны, мне хотелось убить Хейли Девлин. И если я когда-нибудь доберусь до Уэса – какой бы ни была его фамилия, ведь Кендалл мне ее не скажет, я убью и его тоже. Он заслуживал худшего: чего-нибудь с горячими кочергами, тупыми ножами или того и другого.
Проблема была не в том, что у Кендалл был секс с другим парнем; я сам видел это достаточно часто. Но секс не должен быть унижением. И это не то, что ты делаешь с кем-то, особенно когда он под кайфом.
Кендалл была виновна в том, что плохо рассудила, напилась и попробовала наркотики. Насколько я знал, Уэс был виновен в изнасиловании.
Когда я вернулся домой, родители уже вернулись из Нью-Йорка. Я был не в настроении слушать об их поездке, поэтому я приветствовал их дома и пошел в свою комнату. Мама постучала в мою дверь примерно через час.
— Все в порядке, милый? — спросила она.
—Да. —
Она услышала ложь в моем голосе.