-Вампир я. — наконец, не выдержав подобной дилеммы, выдохнул тёмноглазый мужчина. И огромный груз бремени свалился с него на мальчика.
***
Карина стояла у стеклянной витрины и снова что-то рассматривала. Ей нравились украшения, выполненные много веков назад, они веяли какую-то романтику, и просто были очень красивы. Можно было вечно смотреть на их грустный блеск, воображать, как когда-то их надевали дамы… Унывать от того, что теперь эту ценность не увидит ни один кавалер, и нею не покрасуется ни одна женщина.
Карина думала, какой бы была красивой, если бы родилась тогда — в прошлом. Мама бы не стала заставлять стричь волосы, и они бы чёрным каскадом вились вокруг её маленьких плеч, ниспадали на грудь и кончались только у пояса. Как у неё бы было роскошное малинового бархата платье, и много вот таких украшений, и как в них бы она кружила и танцевала на каждом придворном балу…
Если бы только не была бедной. У бедняков и одежда, и жизнь, всё было другим, худшим. А после вспоминала, что там она была мужчиной и представляла уже другой образ. И так тонула в мечтах и воспоминаниях до тех пор, когда случайный звук не выводил её к людям — в реальность.
-Хорошо было раньше. Намного лучше, чем-то, как сейчас! — и она с грустью кидала последний взгляд на украшения. На толстую и массивную золотую цепь и такие же золотые серёжки. Написано, что их носила какая-то дама де И.-кая. Но для Карин это имя ничего не значило.
Она только пыталась представить, что было с этими украшениями раньше. Кого видели они? И какой была жизнь этой дамы? И осознавая того, или нет, уносилась в тот выдуманный мир Средневековья, о котором уже сочинила немало разных историй…
***
…На мгновение повисла тишина.
-К-как? — Альбин снова начал говорить с запинкой.
-Как есть. Не соврал. И знаешь, достал ты меня, паренёк, не знал бы лучше — не морочил себе голову. Но так получилось… Ты спас меня. Мне надо было чем-то отблагодарить тебя, хотя бы тем, чтоб не обидеть молчанием.
Вопреки ожидаемому ужасу или обвинениям, школяр отнесся к сказанному откровению со всей серьёзностью. И тут же до него словно дошло:
-Так вот почему ты… ночью… и там…
Его перебил Виллем:
-Да. Это правда.
-Одного не понимаю… — стал шёптать он, — Кто и за что тебя?..
-Это люди.
-Посчитали Сатаной?
-Я не зря задал такой вопрос.
-А на деле?
-Пожалуй. Только правды не знаю и я… Просто нашли меня, напали и как следует ответили за всё то, что я сделал…
Таинственные деяния дошли до Альбина в третий раз. Он, хоть по природе и был догадливым, лишь тут, кажется, осознал по-настоящему, что вампир — на деле это охотник. И убивает он не зверюшек и дичь лесную, говорят, они убивают людей.
-Что же ты сделал? — голос похолодел и стал тише.
Мужчина с чёрными волосами улыбнулся и опустил взгляд.
-Убийца я. С этим живу.
-Прав, значит! — зашептал что-то парень. Это сбылись его опасения, которые появились вчера.
-Только я не могу без этого. Иначе сам погибну.
-И давно так?..
-Не спрашивай! Я хоть и выгляжу молодо, на деле-то не такой…
-Сколько тебе?