— И как ты?
— Так и живу — сам. Жизнь заставила рано стать взрослым…
***
Гроб был узорчатым, из чёрного дорого дерева. Сложно сказать, кто покоился в нём — прах уже превратился в землю. Мягкая подстилка из корней создавала собой рыхлую перину, а ещё там было удивительно тихо. Время точно останавливалось. Всё замирало. Мир переставал существовать. А вместе с миром и все те мелочи, что его составляли.
Например, шрам. Мужчина не замечал его, не чувствовал рубца на коже. Так как в течение последних десяти лет никто не говорил о нём… Никто не замечал, не придавал этому значения, да и сам Виллем уже свыкся с ним, породнился и позабыл, каким был до этого.
Перед глазами мелькали образы ушедших лет. Те самые рыцарские турниры, боя, королевские встречи… Всё прошло. Умерли все знакомые люди. Остался только он, бессмертный, и новый друг — человек. Он был совсем не похож на предшественников: не носил длинных волос, к которым так привык Виллем и по примеру которых даже не стригся сам; не говорил по-французски, не носил дорогую одежду. Это всё делало Альбина простым и серым, но отчего-то вампира тянуло к этому пареньку.
…Виллем спал в гробу. Это занятие нравилось ему не меньше, чем первая струйка крови, падающая с шеи девушки. Оно расслабляло, и можно было подумать про всё. Да, таким образом я приоткрою вам тайну — вряд ли он спал в человеческом понимании, скорое слушал всё то, что происходило сверху. Как гудел ветер, как гнулась трава, как кто-то шёл мимо него и ни за что на свете не подумал бы приподнять крышку, ведь этот кто-то был человек, и он наивно полагал, что на кладбище нет места жизни… Однако это оказался Альбин.
— Вставай, мнимый мертвец! — заорал он, и птицы разлетелись в стороны.
— Замолчи… — послышался тихий вздох. — Чего орёшь так?
— Здесь мы одни.
— Всё равно не ори так. Дай слово!
Альбин тотчас согласился.
— Даю. Как ты говорил, мне от тебя так же деваться некуда.
— А вот в этом ты не прав… — из-под монолитной плиты, наконец, высунулась чёрная голова. — Тут намного спокойнее, чем у вас. А люди меня найдут, снова придётся бежать. Я, запомни это сразу, у тебя ненадолго остался. Однажды так же исчезну, попрошу не искать. Знаешь, сменил уже много стран и городов…
— Но я…
— С чего ты имеешь право думать, что у вас тут лучше всего?
— Я не говорю. Но у нас хорошо…
— Сам это вижу… Как будто мне просто так хочется всё время прятаться!
Виллем вылез на свет и сел на ту самую крышку.
— Выспался?
— Я и не спал.
— Неужели светло так? — мальчик пытался шутить, но по лицу его было видно, что он очень сильно испуган.
— Нет. Просто думал. Я и тебе бы посоветовал разок так полежать.
-Ага! Сейчас убьёшь меня и… туда? — он показал дрожащей рукой на другой гроб, крест которого уже давно сгнил и скривился. — Сейчас, конечно же!
— Ты не понял… — вампир покачал головой, промямлил: — Забудь. Я сразу говорил, что мы слишком разные. Разногласия вполне ожидаемы. — после встал и пошёл за школяром. Тот уже направлялся куда-то, по одной лишь ему ведомой тропинке.
— Куда?
— Прочь от этого страха!
— И от меня?
Серые глаза Альбина на миг заблестели.
— Я… Нет, не от тебя… — кажется, тут его застили угрызения совести.