Читать книгу «Собрание сочинений. Компиляция. Книги 1-21» онлайн.

– Так не положено. Маги должны стоять на башнях. Сильные маги – большая ценность, а на башнях безопаснее всего, – увещевал Зак, уже понимая, что напрасно тратит время на уговоры.

Уж очень упрямым стал Танио в последнее время. Если что решит… как в тот раз, когда Хабер его к Дорисии учиться приставил. Сказал, не уеду из дома даже на день, и не уехал. А уж как магиня его сломать пыталась! Думала, видно, раз она старше Танио в два с лишним раза и уже была магистром, пока он в пеленках агукал, то убедить упрямца ей удастся без труда. Сначала на совесть давила. Ты, говорит, должен учиться, тебе ковен жалованье зря платить не будет. А он отвечает, что учиться вовсе не отказывается, только зачем ему занимать место в академии, когда можно телепортом каждый день домой ходить? К тому же его жене волноваться вредно. Тогда магиня объявила, что не сможет ему по утрам телепорт открывать, силы для занятий, мол, нужны. А Танио в ответ – ну и замечательно, будем обучаться вечером.

Тут Хаберу надоело эту перебранку слушать, он кулаком по столу это решение и утвердил. И теперь у Тана каждый вечер занятия. А он и рад, весь день Рике помогает, с Нолочкой возится, а к вечеру открывает портал в академию. Впрочем, и с порталами та же история. В первый же день занятий принц заявил наставнице, что пока не научится открывать портал из дома в академию и обратно, ничем другим заниматься не будет. Она даже Хаберу жаловаться бегала. Неизвестно, что такое он ей сказал, только Дорисия потом три дня ходила взъерошенная, как дикая кошка, и шипела на всех точно так же. Только с Танио разговаривала ехидным приторно-сладеньким голосочком. Пока не услышала собственными ушами, как упрямый ученик объясняет сокурсникам – это оттого, что ни одна женщина не может устоять против его, Тана, обаятельности. Так бедную Дорисию после этого откровения принца коллеги чуть не целый звон успокаивающим снадобьем отпаивали.

– Ладно, – вздохнул Зак, поняв, что сегодня точно не его день, – тогда и я с тобой.

Он приготовился спорить с зятем, который по неписаным правилам должен был начать отговаривать друга от этого решения, но Тан опять все испортил.

– Вот и отлично, Зак! Ты молодец. Правильно решил. Представляешь, как мы с тобой врагов отсюда шарахнем? – тиская плечи друга, возбужденно радовался он. – Вот если я твою стену огня да своим вихрем на них погоню, остальным уже делать нечего будет!

– Посмотрим, – буркнул маг, потирая свои многострадальные кости. – Но с Дорисией и мамой, чур, сам договариваешься.

– Хорошо-хорошо! Договорюсь, не беспокойся. А пока неплохо бы притащить сюда стулья, я не собираюсь всю ночь на ногах стоять.

Зак вспомнил, чем закончилась для несчастного алхимика просьба принца принести стул, и тихонько хихикнул. Этого Крата магистры после еле отыскали, связанного и избитого, в подвале его личного замка. Видимо, собственные рабы постарались, обнаружив жестокого хозяина в самом плачевном состоянии. У Гасана с братьями точно не было времени с ним разбираться. Он пытался по следу портала определить, куда маг увел Наташу.

А Крата маги пытались после вылечить, но безуспешно. Нет, тело ему восстановили, а вот разум… Хотя он и до того был не совсем нормальным, но после погрома и вовсе несмышленым стал. Вот и живет теперь у родственников, взявших его доглядеть за наследство. Все же замок в горах – пусть и не самое стоящее имущество, а вдруг кому-нибудь да приглянется.

– Будут тебе стулья, – снисходительно хмыкнул маг и щелчком пальцев перенес на мост пару кресел из холла комендантского дома.

– Вот это другое дело! – обрадовался Танио и, подтащив кресло к бойнице, шлепнулся в него.

– Только не говори, что теперь тебе не хватает только горячего взвара, – предупредил Зак, усаживаясь рядом.

– Ну… попозже можешь достать и взвар, – покладисто согласился Тан.

Зак даже поперхнулся от такой наглости.

– Умеют же эти маги устраиваться! – еле слышно шепнул напарнику стрелок от соседней амбразуры, с завистью прислушиваясь к чужому разговору.

Маг поморщился, услышав их нелицеприятные мысли, и щелкнул пальцами. На мост рядом с солдатами тотчас шлепнулось несколько кресел.

Глава 37

– Зак, расскажи про Болафа, – вспомнив, что самое нудное в мире дело – это ожидание, попросил принц.

– Ну ладно. Только смотри не проговорись ему. Сам понимаешь, мне он ничего не рассказывал.

– Ох, Зак. Ты что, меня плохо знаешь? Когда я…

– Я не говорю специально, но невзначай… Пожалеть вздумаешь…

– Ты что! Разве мужчин жалеют? Жалость унижает.

– О боги, Тан! Это ты во дворце таких умностей нахватался? Жалость, если она от души, если она сострадание и поддержка, никого унизить не может. И каждый человек в ней нуждается, не важно, женщина или мужчина. Вот высокомерная брезгливость, которую спесивые дворцовые прихлебатели зовут жалостью, та унижает. И не просто унижает и оскорбляет человека, волей судьбы или обстоятельств попавшего в незавидное положение, она наносит ему тяжелые душевные раны. – Но мы сейчас не про это говорим, – спохватился Зак, – а про Болафа. В общем, его история не нова. Мать родила его в девичестве неизвестно от кого, родственники были в шоке, позор всей семье. Семья-то из знатных, я не сказал? Потом выдали-таки ее замуж за вдовца с детьми. И жили они некоторое время спокойно, пока один из сводных братцев, путешествуя по Агане, не влип в нехорошую историю. Побил в чайхане какого-то невзрачного старичка, вздумавшего делать благородному лорду замечания. Справедливые, между прочим. А старичок оказался непрост – отец одного из ближайших советников хана. Лорда схватили и судили. Присудили выплатить большой штраф. А пока грубиян не заплатит, должен сидеть в зиндане. И тут выяснилось, что такой суммы у родичей Болафа нет. Отчим собрал сколько смог и отправил с деньгами пасынка. Уговорив отсидеть за сводного братца, пока родичи соберут нужную сумму. Потому что братец, видите ли, здоровьем не вышел. А Болафу за эту услугу отчим пообещал вызволить его в ближайшее время и выделить часть имения. Ну, тот и купился. А когда отсидел почти год и вывели его за долги на рабский базар, то сообразил – никто из родни выкупать его и не собирался. На базаре его купил известный тебе Крат, ну а дальше ты и сам знаешь.

– М-да, крупно пострадал бедный Болаф за доверчивость. Только… Зак, я все равно не понимаю, почему он на весь свой род обозлился? Ты… не знаешь?

– Знаю, – невольно вздохнул Зак, вспоминая тяжелое чувство, которое испытал при проникновении в мысли северянина. Столько было там намешано обиды, боли, ненависти, что почти не осталось места для любви и надежды. – Его не только отчим предал. Когда он стоял на рабском помосте, мимо проходили его земляки, жившие в Агане. Болаф исхитрился привлечь их внимание и объяснить свое несчастье. И просил его выкупить с тем условием, что отдаст долг с процентами. Или хотя бы отправить письмо королю с просьбой о заступничестве. Но земляки молча исчезли в толпе, не предприняв никаких действий. Потом потянулись долгие годы рабства и унижений. И с каждым годом его ненависть к соотечественникам росла. А потом его освободили мы. И ничего не потребовали взамен. Вот он и платит теперь своей преданностью. Хотя, я думаю…

– Кастанио, Лизандр! Это почему вы до сих пор не на башне? – внезапно, как ливень среди ясного полудня, обрушился на принцев негодующий женский голос.

– Госпожа Дорисия! – обрадованно вскричал Танио, оборачиваясь к высокой худощавой даме, стоявшей возле них с самым возмущенным выражением лица, какое она только смогла изобразить. – Как замечательно, что ты сама сюда пришла! А я уже хотел бежать за тобой, чтобы показать, что я обнаружил.

– И что же ты тут обнаружил? – с подозрительностью уставилась на ученика почтенная магиня.

– Именно то, о чем ты говорила мне на последнем занятии. Иди сюда! – Танио хитро подмигнул Заку и бережно, но настойчиво подтолкнул наставницу к узкой бойнице, пробитой в каменной стене, защищающей воинов вместо перил.