Читать книгу «Собрание сочинений. Компиляция. Книги 1-21» онлайн.

Зак проснулся от ощущения беды. У него не было причин не доверять своей интуиции, поэтому он моментально вскочил на ноги и огляделся. Вымотанные последними невзгодами спутники крепко спали. Хвала богам, несчастье не с ними. А ему показалось, что это Танио. Маг склонился над пышной постелью принца и скрипнул зубами. Зятя в ней не было.

Он послал мысленный поисковый импульс, кляня в душе проклятого алхимика. Это в его замке с мага содрали все амулеты. Разумеется, он найдет Тана и без них. Просто это будет чуть дольше.

Зак поймал откат своего поисковика и, натянув сапоги, помчался в нужном направлении. Довольно скоро он прибежал на полянку, заполненную эльфами, звенящими возбужденными голосками. И сразу заметил лежащее на земле тело принца, замотанное в пушистые одеяла.

Бесцеремонно растолкал в стороны зевак и шлепнулся возле зятя. Разгреб одеяла, сунул под них ладонь. Сердце принца билось размеренно, хотя и в несколько замедленном темпе.

На губах таяли капли целебного нектара. Зак уже видел вчера, как эльфы лечат этим снадобьем.

– Что с ним? – подняв голову, сурово уставился он на стоящую возле принца эльфийку.

– Все хорошо. Он скоро очнется, – немногословно объявила она и бросила в сторону: – Сын Каруны?

– Да, – ответил Зак, вновь заворачивая принца в одеяла.

Вокруг разгоралось жаркое утро весеннего дня, а Танио весь ледяной, словно на морозе раздетый гулял. Неужели подхватил лихорадку?

– Он в источник нырял, – виновато сообщил вчерашний лекарь. – В холодный.

«И что этому Танио не спится спокойно? Зачем ему этот дурацкий источник понадобился?» – ворчал про себя маг, вновь разматывая на друге одеяло. Положил обе ладони и погнал через тело принца теплую волну, чувствуя, как быстрее побежала по сосудам согретая кровь.

– Зак… – раздался над ухом слабый голос принца, и маг, открыв глаза, наткнулся на виновато-честный взгляд друга.

– Молчи. У тебя пока сил маловато. Зачем тебе понадобилось купаться в ледяной воде? Не мог дождаться, пока я проснусь? Я бы согрел эту воду.

– Это мы попросили! Только золотистый мог! – извиняющимся тоном прозвенела королева.

А у кого еще может сиять на голове драгоценными магическими камнями ажурная корона?

– Почему? – вновь не понял маг.

– Корона настроена на эльфийскую магию, – устало сообщил принц. – Любого другого мага она бы не подпустила. А человека без магии – тем более.

– Как ты узнал?! – потрясенно ахнули эльфы.

– Почувствовал. Когда корону в руки взял, – признался Танио.

Только в одном он никогда не признается вслух: какое чувство испытал, держа в руке нечто, пытающееся укусить руку, как змея. Особенно вспомнив, что всегда не любил этих гадов. И только туманящимся сознанием понимал, что не зря эльфы радовались, что он на треть золотистый. А про другие две трети старались не поминать. Надеялись, что и одной части хватит, чтобы удержать магическую корону.

Зак ободряюще похлопал его по плечу, и принц, поглядев в глаза друга, понял: тот опять прочел его мысли. Но обижаться не стал, чего обижаться-то, когда маг опять его спасает?

А оглянувшись на восхищенно звенящих голосками эльфов, замер в изумленном восторге. Вокруг каждого из изящных малышей цвело, переливаясь золотистым светом, призрачное марево.

Глава 31

– …А потом он перестал приходить домой даже ночевать. И денег маме давал очень мало. Говорил, все нужно пускать на развитие бизнеса. А у мамы театр закрыли на ремонт. И всех отправили в отпуск. Но некоторые сами взяли расчет и пошли устраиваться в бизнес. Мамина знакомая балерина ездила в Турцию за шмотками. А потом стояла на рынке. Мама сказала, что умрет с голоду, но на рынке не встанет. Она танцевала на бис в Лондоне, и встать на рынке – значит предать балет. Потом ей друзья нашли работу в газетном киоске. Там платили мало, и было очень холодно. А включать ветродуйку хозяин не разрешал, везде же бумага. Я наливала в пластиковые бутылки горячую воду и носила ей. А однажды шла мимо ресторана и столкнулась с отцом. Он выходил оттуда с друзьями, такой холеный, одет из бутика… Он почти прошел мимо, но я уставилась на него в упор. «Смотри, на тебя уже малолетки клюют», – гадко ухмыляясь, захихикал его друг. Отец обернулся и узнал меня. Дернулся уйти, потом вернулся и сунул мне сотку зеленью. Я купила на них электрическую грелку и отнесла маме. От грелки же не загорятся газеты? Но, наверное, было поздно. Маму положили в больницу с воспалением легких. Вроде лечили, а лучше не становилось. Потом мне одна тетка шепнула – надо давать. На лапу. Все дают. Иначе вместо лекарства воду колют. Я стала продавать вещи. За них давали очень мало, медсестра кривилась, когда я ей в карман деревянные совала. Да еще и обманывали меня, опыта ведь никакого. Продаешь буфет, два часа торгуются, чай пьют и уходят, ничего не купив. А потом оказывается, что с вешалки куртка пропала или вазочка с трюмо. А один раз завалились какие-то отморозки, думала все, жива не останусь. Хорошо соседка тетя Маша в глазок подглядывала. Сообразила, что к чему. Сына разбудила, он охранником в баре работал. Пришли вдвоем и выгнали непрошеных гостей. Сын, конечно, в основном постарался, с лестницы их поспускал.

Танио слушал, закрыв глаза и затаив дыхание. Когда после завтрака припрыгал легкомысленный эльф и сказал, что будет лечить Нату, Зак только ухмыльнулся. И спросил:

– Это ничего, что мы тут спим?

– Ничего, – бодро заверил лекарь, и лечение началось.

Вначале он поболтал с иномирянкой о природе, о цветах и еще о всяких пустяках. Потом разговор перешел на семью, родителей, и вдруг девушку как прорвало. И вот уже почти два звона она без остановки рассказывает внимательно притихшему эльфу про свою жизнь.

– …будешь жить у меня, а твою квартиру сдадим. Не хотелось мне переезжать, но жить было не на что. А тут еще одиннадцатый класс, экзамены в нормальной школе и в музыкалке. Когда меня в балетную по здоровью не приняли, мама записала в музыкалку и в танцевальный кружок. Сказала, девочка может не уметь варить кашу, но хорошо танцевать обязана. У нее были… старомодные взгляды.

Выделил он мне комнату, купил новую мебель. Друзьям хвастался – дочери ни в чем не отказываю. Шмоток накупил. Брюлики подарил. А его швабра вся от злости зеленела. Раньше все ей одной доставалось. Жили мы как кошка с собакой. Когда отец дома – говорим сладенькими голосками, а как за дверь – у нас дым коромыслом. Потом я экзамены сдала, села дома в институт готовиться. И пару раз подслушала Нелкины разговоры по телефону. Поговорит – и за дверь. Ну я и подсунула ей шпионскую технику в сумку. Она-то порядок в сумке раз в месяц наводила. Таскала всякие рекламные безделушки, что на презентациях дарили. В общем, записала я ее свиданки с подробностями, а потом отцу подсунула. Дура же еще была малолетняя. Выгнал он Нелку с треском и даже шмотки ей не отдал. А потом запил по-черному. Сидит, на ее халатик пялится, пьет и плачет.