— Но и актуальности не теряет, — Вадим не спорит со мной. Только добавляет, пожимая плечами.
Мне тоже не хочется с ним спорить. Возвращаюсь взглядом к дороге, чуть сильнее сжимая колени.
Глупо подумала, что в следующий раз хотела бы рассмотреть тату получше.
Стыдно за эту мысль, потому что никакого следующего раза у нас случиться не должно.
Когда мы подъезжаем к суду, у меня начинают подрагивать руки. Адреналин выплескивается в кровь.
Вадим точно так же помогает мне выйти из машины. Слегка сжимает локоть, направляя в сторону здания, склоняется к моей щеке и произносит:
— Будь холодной и уверенной, Марьяна. Никаких истерик. Говори только тогда, когда я разрешаю. остальное — на мне. Доверься.
Я киваю, чувствуя, что язык будто занемел.
Моя тревожность повышается с каждым шагом и достигает пика, когда я вижу самодовольно усмехающегося Кирилла, который стоит на крыльце суда. Вокруг него — целая толпа людей, наверняка являющихся его адвокатами. Мне становится откровенно страшно. Всерьез задаюсь вопросом: а точно ли мы победим?
Как только я оказываюсь в зоне досягаемости Кирилла, он прихватывает меня за руку и склоняется к уху:
— Вот уж не думал, что дочь великого Минаева скатится к мелочной краже собачки с заднего двора.
— Он пытается уесть меня, но по голосу слышно, что сам тоже дико злится.
Я держусь. Дергаю руку и смотрю в лицо без страха.
— О чем ты вообще? Подозреваю, очень обидно, когда даже собака жить с тобой не хочет, сбегает при первой же возможности, но прости, я прекрасно её понимаю.
Лицо Кирилла краснеет. Я боковым зрением вижу, что Вадим улыбается. Мне тоже хочется улыбнуться в ответ Ему. Но это было бы лишним.
Обвожу взглядом собравшуюся вокруг Кирилла компанию людей в пиджаках и понимаю, что при близком рассмотрении они не кажутся мне такими уж страшными.
Ну и что, что у него больше юристов? Вопрос же не в количестве.
Мой почти бывший муж, бракоразводный процесс с которым происходит параллельно и без сомнений закончится скорым разводом, слегка поворачивает голову и устремляет взгляд на Вадима.
— А ты, я так посмотрю, умом не отличаешься.
Титов на дурацкое заявление не отвечает. У него только приподнимаются брови. Поза же остается прежней — расслабленной, самоуверенной.
— Предупреждения хороших людей совсем не слушаешь.
Я холодею, тоже смотрю на Вадима. Дико хочу сейчас же узнать, о чем говорит Кирилл, но не рискую.
Титов пожимает плечами. Делает шаг чуть ближе к Кириллу. Зачем-то тянется к его галстуку, поправляет, смотрит в глаза:
— Я уже в том возрасте, кода угрозы, подобные твоим, больше веселят, чем пугают. Но ты можешь продолжать, повеселиться я люблю.
Вадим подмигивает Кириллу, хлопает его по плечу, хотя в этом жесте нет ни черта от дружественности, скорее это тоже попытка унизить.
Дальше Титов разворачивается, не забыв прихватить за локоть меня, и тянет в сторону входа в здание.
После проверки документов мы движемся по довольно узкому коридору суда.
Я снова волнуюсь, но стараюсь это скрывать.
Когда останавливаемся у одной из дверей, всё же спрашиваю у Вадима:
— Он угрожал? Тебе? — По телу расползается липкий страх. Потому что угрозы Кирилла — это не пустой звук. И потому что они могут возыметь эффект. А если Вадим откажется от дела... Даже думать об этом не хочу.