Только этого не происходит.
На первый взгляд спальня кажется мне пустой, а потом…
Я слышу странные звуки. Вижу, как одеяло понемногу сползает на пол. Кто-то рычит и перебирает лапами.
Я приседаю, немного поворачиваю голову, заглядывая за кровать и вижу.
— Бобик... — выдыхаю, абсолютно ошарашенная.
— ЕГО зовут Марсель.
На уточнение Вадима просто киваю. Он меня догнал. Теперь стоит в двери и тоже смотрит.
Реагируя на голос хозяина, Марсель оставляет в покое одеяло и бежит к нам.
Понятия не имею, узнал ли меня, но смотрит с опаской и не приближается.
А мне сейчас невыносимо от мысли, что придется встать, посмотреть Вадиму в глаза, как-то объясняться.
— Ты забрал его у жены? — спрашиваю просто, чтобы не молчать.
— Да. Одна клиентка резонно спросила, если уж я не в состоянии решить свою проблему, то как собираюсь решать её? Как видишь, свою я уже решил.
— И она тебе так просто отдала.
— Я её не спрашивал, Марьяна. Марселю с ней плохо. Я не позволю мучить животное просто чтобы иметь рычаг давления на себя. Я много раз говорил, что о примирении не может быть и речи... Впрочем, тебе я тоже много чего и много раз говорил.
Закусываю щеку изнутри и жмурюсь.
Становится дико стыдно. Боже, ну вот почему я вечно попадаю с Вадимом в настолько неловкие ситуации?
Вытягиваю руку, подзываю пса к себе.
Он продолжает меня опасаться, но рискует.
Мои пальцы касаются мягкой шерсти, я веду по хрупкой головке.
— Я так понимаю, ты ожидала увидеть здесь не Марселя.
К моему огромному сожалению, Вадим не хочет дать мне возможность сделать вид, что ничего не произошло.
Я оглядываюсь, он уже в футболке. Причем надетой правильно. Смотрит на нас с Марселем сверху-вниз, упершись руками в дверную арку.
— Я думала, ты тут с женщиной... - Мой сдавленный ответ звучит откровенно жалко, но и продолжать юлить не вижу смысла.
Поднимаюсь на ноги, разворачиваюсь и давлю на мужское плечо. В лицо Вадиму больше не смотрю. Мне просто стыдно.
— Пусти, пожалуйста.
Всё, чего я хочу, это оказаться подальше отсюда. В идеале — напиться и забыться.
Но Вадим не дает.
Он, конечно же, не сдвигается с места. Снова ловит меня за подбородок и заставляет посмотреть на себя.
Секунды молчания ужасно бьют по нервам. Жду его слов, как смертной казни. А он не торопится.
Смотрит на меня. Думает о чем-то.