Он мне не поверит конечно, слишком образован, чтобы не понимать, что эту рыбу я нигде бы не достала, но есть все равно вряд ли рискнет.
— Ладно, не вредничай, Марьяна. Исполни маленькую прихоть мужчины. Ты же знаешь, сытый зверь с радостью совершит подвиг ради.
— Слава богу, свои подвиги он будет совершать для какой-то другой дамы. Или дам.. — Думаю об этом и снова становится грустно. Лучше не гадать, был ли он с кем-то уже после меня.
За разговором с Мирой я почти достигаю своей цели. Теперь стою совсем близко к витрине. Передо мной в очереди всего двое человек.
Рот наполняется слюной от вида аппетитных десертов. Легкие заполнены запахом самой вкусной в мире сдобы.
Я уже почти чувствую, как на языке хрустит мой любимый круассан. Вижу, что на витрине он остался один.
Кажется, я счастливица. Если его не купят эти двое передо мной.
— Какие у тебя планы на день?
— Сейчас возьму себе кофе, миндальный круассан. Поеду в цветочный. Там поработаю. Если у тебя свободный обед.
— Да, в обед я свободна, мы можем встретиться.
— Флэт-вайт, пожалуйста, и один миндальный круассан.. Последний, да?
От звука этого голоса у меня по рукам бегут мурашки.
Я будто частично глохну. Не слышу, что продолжает говорить Мира.
Отрываю взгляд от витрины, перевожу его в сторону и холодею. Рука с мобильным непроизвольно опускается.
Через одного человека передо мной всё это время стоят Вадим. Вот черт.
Меня в холодный пот бросает от мысли, что он всё слышал.
— Последний, вам повезло. Миндальные сегодня быстро разобрали. Следующая партия будет не раньше, чем через час.
Улыбчивая девушка на кассе изо всех сил пытается выслужиться перед Вадимом.
Говорит много, зачем-то выпячивая свою и без того заметную грудь.
Он отвечает что-то негромко. Берет в руки крафтовый пакет и картонный стаканчик.
Поворачивается и смотрит честно на меня. Почему-то замершую.
Я могла бы продолжать себя убеждать, что такого, как Титов, разговоры за спиной в очереди не интересуют, но по взгляду вижу — он всё слышал.
Разделявший нас человек — как на зло высокий грузный мужчина — подходит к кассе, а Вадим огибает его и останавливается рядом со мной:
— Это был мой круассан. Ты специально его взял? — По-глупому верю, что лучшая защита — это нападение. А еще бесконечно злюсь на свою болтливость. Сейчас хочется язык себе откусить, но поздно.
Вадим смотрит на меня сверху-вниз, хмыкает снисходительно:
— Ты хотела миндальный? — мужчина приподнимает бровь, откровенно глумясь. —сожалею. Тебе остается разве что пожелать мне приятного аппетита и смириться, что в жизни не всегда получаешь, что хочешь. Иногда довольствуешься тем, что осталось.
Я снимаю тубы и смотрю на него, излучая через глаза собственное негодование.
Возможно, сейчас куда мудрее было бы затолкать раздражение поглубже и извиниться.
Просто. Извиниться. Но я не могу.
— Приятного аппетита, — произношу так, словно от всего сердца желаю подавиться.