— Не так, да? — я пытался скрыть своё смущение, что получалось не очень.
— Тебе тоже неловко, — хихикнула она, и ей явно полегчало от моей реакции.
Она подсела поближе, прижавшись своими губками к моему стояку, прижалась грудью ко мне, после чего поцеловала. Тёрлась, тёрлась о мой член, явно не спеша приступать, а потом тихо спросила:
— А… что дальше?
Ты сейчас шутишь, да?
Я посмотрел на её красное разгорячённое лицо и понял.
Нет, не шутит.
— На этом всё. Это и есть секс.
— Неправда! Люди… я знаю, что надо это… это мужчина и женщина вместе!
— Короче, ты не знаешь.
— Мать говорила, что мужчина сам всё сделает! — заявила она стыдливо. — Я знаю лишь что знаю, потому знаю!
Это какой-то театр абсурда и позора.
— Слушай…
— Или у нас будет ночь вместе, или я помогать тебе не буду! — пискнула она рассержено. — Я тоже рискую, но прошу такую малость, при этом чувствуя себя дурой, но даже здесь ты делаешь мне больно!
— Ладно, ладно… — сдался я. — Я просто должен войти в тебя, а там уже дело техники, — и решил уточнить. — Засунуть.
Сначала она даже не поняла, что и куда засунуть, а потом как поняла…
— А... он влезет? — тихо спросила она, окутанная сомнениями.
— А ты попробуй, — хмыкнул я.
И совершил страшную ошибку.
Мимань попробовала, взяв инициативу в свои руки. И когда она схватилась за него, направила в себя и села… охренели мы оба.
Во-первых, она с размаху села на него, будучи мало того, что девственницей, так и ещё совсем не возбуждённой.
Во-вторых, я, так как вошёл на сухую, что, мягко говоря, не очень приятно.
В-третьих, от боли у неё произошли такие спазмы, что мы буквально застряли друг в друге.
Мимань как села, так и округлила глаза, после чего дёрнулась назад и утащила меня за собой, рухнув на спину, постоянно повизгивая. В этот момент я почувствовал, как что-то хрустнуло в паху, и тоже охренел. А Мимань бьётся, пытается отползти, пинается, ревёт, пищит, делая лишь хуже, причём мне.
Пришлось буквально прыгнуть на неё сверху и заткнуть рот рукой. Она мычала, дёргалась и смотрела на меня мокрыми от слёз глазами.
— Больно… всё горит внизу… — пожаловалась она со слезами на глазах, когда я убрал руку. Она ёрзала подо мной, но застрял я конкретно.
— Потому что ты дура. Кто так делает? — поморщился я.
— Я же не знала…
— Не знала, а лезешь.
— Больно…