Сглотнув, я киваю, не в силах дать словесный ответ. Сара удовлетворена и позволяет Руби увести ее в ночь.
Прежде чем они полностью исчезают за другим домом, Сара поворачивает голову и бросает на меня последний взгляд.
Мне конец.
Как только они завернули за угол, агент ФБР подходит ко мне сзади и грубо хватает меня за руку.
— Думал, что сможешь улизнуть?
Я тихо смеюсь, даже когда он заводит обе мои руки за спину и защелкивает на них наручники.
Грубо говоря, он ведет меня обратно к входу в особняк, где Дэн все еще громко разговаривает с агентами и требует своего адвоката.
— Есть беглец, — кричит агент, приставленный ко мне. Дэн прерывает свою тираду, чтобы посмотреть на нас. Я не могу быть уверен с такого расстояния, но кажется, что лицо Дэна на мгновение затихает от облегчения.
— Он ни к чему не причастен, — говорит Дэн, его лицо снова напрягается от гнева.
— Да, ладно, приятель, — фыркает агент у меня за спиной. Меня удивляет тот факт, что Дэн пытается меня защитить.
— Почему меня вообще арестовали? — рычу я, изображая гнев.
— Вы пытались улизнуть во время рейда ФБР. Это основание для подозрений.
— Мне ужасно жаль, что так получилось, Зак, — вклинился Дэн. — Это не касается тебя.
Я пожимаю плечом, движение неловкое на фоне наручников.
— Хорошо. Этих засранцев уволят к утру, — говорю я с ехидной ухмылкой.
Дэн насмехается и поправляет меня:
— К концу ночи.
— Да какая разница, ублюдки. Садитесь в машину, пока я случайно не размозжил вам голову по дороге.
Я извиваюсь в своих путах.
— Как тебя зовут?
Агент ухмыляется.
— Майкл.
— Что ж, Майкл, надеюсь, ты не против выбить зубы, потому что собираешься их съесть.
Майкл смеется, в его глазах появляется блеск. Дэн начинает снова, когда другой агент ведет его на заднее сиденье полицейской машины. Его разглагольствования прерывает хлопок дверцы.
— Садись в эту чертову машину, Зи. Я голоден, но это не для моих зубов.
Усмехаясь, я подчиняюсь.
Глава 40
Тень
Я не помню, чтобы я когда-нибудь был нуждающимся ребенком. Когда я рос, у меня были прекрасные отношения с родителями. Моя мать была невероятно любящей, а отец поддерживал меня и принимал самое активное участие в моей жизни.
Но я всегда был независимым от природы человеком. Решил делать все сам, без посторонней помощи. И поскольку мои родители осыпали меня любовью и вниманием, я не стремился к этому.