Я киваю, доверяя Дайе разобраться во всем. Она невероятно умна, и ее ресурсы по поиску информации просто астрономические.
И тут у меня в голове загорается лампочка.
— На тех фотографиях с Джиджи Фрэнк носил эти часы.
Я перебираю все бумаги, разбросанные по острову, пока не нахожу небольшую стопку фотографий.
— Те же часы, — повторяю я, передавая фотографии. Дайя смотрит на фотографии, ухмылка растягивает ее губы.
— Теперь нам просто нужно это доказать.
Глава 37
Тень
Ты ничего не мог сделать.
Ты не можешь изменить то, что уже произошло, парень.
Ты не можешь спасти их всех.
Я благодарен за Джея. Правда. Я не доверяю многим мужчинам в этой сфере, особенно в той части работы, от которой мне очень трудно отказаться, но я не могу одновременно находиться на полу и уткнуться лицом в компьютер.
И Джей более чем эффективно помогает в этой части работы.
Но в чем этот ублюдок не силен, так это в том, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше.
Он пытается. Я понимаю.
Но мне трудно оценить его усилия, когда все мои силы уходят на то, чтобы не пойти в «Спаситель» и не взорвать все вокруг.
Если бы не тот факт, что там работают невинные люди — или, скорее, их держат там в заложниках, — я бы, блядь, сделал это.
Я был там.
Я видел, как они пили кровь маленького мальчика. Восьмилетнего ребенка, принесенного в жертву на каком-то каменном алтаре, чтобы приветствовать новых членов дьяволопоклоннического, пьющего кровь, педофильского клуба.
Я никогда не пойму, почему. Я никогда не пойму желание причинить боль кому-то столь юному, столь чистому, столь невинному. Но именно эти качества и привлекают их. Вот что привлекает дьявола к ангелу.
Они хотят развратить. Ранить. Запятнать. Причинить вред и страдания тем, кто никогда не просил об этом. Это больной кайф.
— Ему было восемь лет, Джей, — выдавил я сквозь стиснутые зубы. — У него была семья. Две матери, три брата и сестра. Его любили. Он воспитывался в хорошем доме родителями, которые любили его. А они украли его в гребаном продуктовом магазине, продали его торговцам и использовали его как гребаную жертву.
Джей молчит, похоже, понимая, что его стандартные ответы на вопросы о самочувствии не имеют смысла.
Я был там.
И я ничего не сделал, чтобы остановить это.
Я открываю рот, готовый перейти на другую тему, когда раздается еще один звонок. Я смотрю на телефон, и на моем лице появляется злобное рычание.
— Мне нужно идти, — огрызаюсь я, кладу трубку на Джея и тут же отвечаю на звонок.
— Дэниел. Так приятно тебя слышать, — приветствую я. Как одеяло, наброшенное на огонь, мой тон холоден и собран.
— Зак, извини, что звоню так неожиданно. Я хотел кое о чем тебя попросить.
Я откидываюсь в кресле, поворачиваю шею, мышцы громко хрустят. Мои глаза не отрываются от экрана компьютера, на котором отображается фотография маленького мальчика, убитого на последнем видео.