Я не могу объяснить, почему у меня есть потребность держаться за это. Испытать этого загадочного человека. Бросить им вызов и показать, что я их не боюсь.
Хотя это большая, блядь, ложь. Я абсолютно напугана. Однако так же упряма. И, как уже было установлено, глупая. Но сейчас я не могу найти в себе силы заботиться об этом.
Спросите меня позже, когда они будут стоять над моей кроватью и смотреть, как я сплю, тогда я буду чувствовать себя по-другому, я уверена.
— Со мной все будет хорошо, Дайя. Я обещаю. Я буду спать с мясницким ножом под подушкой. Забаррикадируюсь в спальне, если придется. Кто вообще знает, вернутся ли они?
Мой аргумент слаб, но я полагаю, что в данный момент даже не пытаюсь оправдаться. Я не собираюсь уходить.
Почему, находясь в общественных местах и социальной обстановке, мне хочется поджечь себя, но когда кто-то вламывается в мой дом, я чувствую себя достаточно храброй, чтобы остаться?
В моей голове это тоже не имеет смысла.
— Я не чувствую себя нормально, оставляя тебя здесь. Если ты умрешь, вся моя жизнь будет разрушена. Я буду жить в страданиях, мучаясь вопросами «что, если». — Со всей драматичностью, которой она научилась в театре, она смотрит в потолок и задумчиво подносит палец к подбородку. — Была бы она жива, если бы я просто вытащила эту суку из дома за волосы? — спрашивает она вслух капризным голосом, насмехаясь над своим возможным будущим «я» и надо мной.
Я хмурюсь. Мне бы не хотелось, чтобы меня вытаскивали за волосы. Мне понадобилось много времени, чтобы отрастить их.
— Если они вернутся, я немедленно позвоню в полицию.
Она в отчаянии опускает руку и закатывает глаза, ее манеры пропитаны нахальством. Она злится на меня.
И это понятно.
— Если ты умрешь, я буду очень зла на тебя, Адди.
Я слабо улыбаюсь ей.
— Я не собираюсь умирать.
Я надеюсь.
Она рычит, грубо хватает меня за руку и притягивает в яростное объятие. Дайя отпускает меня, и все, что я чувствую, — это огромное облегчение с легким сожалением.
— Позвони мне, если они вернутся.
— Позвоню, — лгу я. Она уходит без лишних слов, захлопнув за собой дверь.
Я выдыхаю, беру нож из ящика и устало направляюсь в ванную. Мне нужен долгий, горячий душ, и если этот урод решит сейчас прервать меня, я с радостью зарежу его за это.
Глава 5
Манипулятор
Ветерок подталкивает мое тело вперед, как бы призывая меня прыгнуть. Сделать прыжок и броситься навстречу своей смерти.
Ты не пожалеешь об этом.
Эта навязчивая мысль не дает покоя. Почему-то мне кажется, что разбиться об острые камни было бы, мягко говоря, жаль. А что, если я не умру сразу? Что, если я чудом выживу после падения, и мне придется лежать там, разбитой и окровавленной, пока мое тело окончательно не сдастся?
Или что, если мое тело откажется сдаваться, и я буду вынуждена прожить остаток жизни овощем?
Все это достойно сожаления.
Меня отвлекает от моих размышлений горловой голос.
— Мэм?
Я поворачиваю голову и вижу высокого пожилого мужчину с мягкостью, которая почти успокаивает меня. Его седые, редеющие волосы прилипли ко лбу от пота, а одежда испачкана грязью.