Я втягиваю его нижнюю губу в свой рот, теряясь в его вкусе. Ощущение его губ против моих.
Осознав, что я делаю, я отпускаю его губы, пытаясь отстраниться от него. Его рот — это наркотик, и, как и настоящий, он заставляет меня принимать невероятно глупые решения.
Он не отпускает меня и вместо этого возвращает свои чувства. Засасывает мою губу в рот и делает резкий укус. Я задыхаюсь от боли, предоставляя ему доступ и позволяя ему проникнуть в мой рот.
Моя киска отвечает ему тем же, пульсируя от ощущения его языка. Воспоминания нахлынули на меня, я вспомнила, как этот язык скользил по моему клитору.
Непроизвольный стон вырывается наружу, и в тот момент, когда он чувствует предательство моего тела, его поцелуй становится яростным.
Он полностью поглощает меня, посасывая и облизывая мои губы и язык так, как я никогда не испытывала. Я бессильна остановить его, так же как и бороться с ним.
Еще один рык вырывается из моего рта — единственное предупреждение о его следующем движении. Он хватает меня за талию и поворачивает к зеркалу, прижимая меня к прохладному стеклу своим телом.
— Какая хорошая, блядь, девочка, — хвалит он мой рот, прежде чем обхватить мои распухшие губы еще одним поцелуем.
Задыхаясь, я отвожу голову, втягивая драгоценный кислород. Он зажимает мои щеки между своими большими ладонями и рычит на меня.
— Дай мне эти гребаные губы, — рычит он, проталкивая свой язык обратно в мой рот.
Мои руки вклиниваются между нашими телами, путешествуя вверх по его животу, покрытому мускулами, к его твердой груди. Я грубо отталкиваю его, и наши губы расходятся с громким шлепком.
— Подожди, остановись, — задыхаюсь я, мой разум затуманен и дезорганизован.
— Что я сказал? — резко требует он. Его непохожие глаза ловят мой взгляд в наркотическом плену. Трудно отвести взгляд, когда мне кажется, что я смотрю в глаза хищника.
Он и есть хищник.
— Что? — Я дышу, голова все еще кружится от поцелуя.
— Если я поймаю тебя, то трахну тебя, — повторяет он медленно.
Я открываю рот, но слова выходят медленно.
— Ты не трахнешь меня, — отказываюсь я, сильнее прижимаясь к его груди.
Его губы шепчут по моей щеке, проводят вдоль линии челюсти, а затем опускаются к шее.
— Потому что ты боишься, что тебе это слишком понравится, — заключает он и резко щиплет меня за шею. Моя спина выгибается, по коже бегут мурашки от холода. — Потому что ты знаешь, что станешь такой же зависимой, как я.
— Нет, — отрицаю я шепотом. — Потому что я не хочу этого.
Он поднимает голову, на его губах играет знакомая ухмылка.
— Итак, ты собираешься быть моей плохой девочкой сегодня вечером? Лги мне в лицо и делай вид, что твоя киска не болит от желания наполниться моим членом.
Я чувствую, как кровь приливает к моим щекам, смесь гнева и смущения.
— Не все должно сводиться к физическому влечению, — наконец отвечаю я. — Может, мое тело и хочет тебя, но вот здесь, — я постучала пальцем по виску, — нет.
Он медленно кивает головой, его глаза в задумчивости скользят по моему лицу. Он делает шаг назад, оставляя меня опустошенной и холодной.
Это ощущение похоже на черный саван, закрывающий солнце в жаркий летний день — просто внезапный, леденящий до костей холод.
Он хватает меня за руку и оттаскивает от зеркала. Он вертит меня, пока я не смотрю на бесчисленные отражения, которые окружают нас, повторяя наш образ со всех сторон.
Я смотрю на него через зеркало. Он снова прижимается своим телом к моему, его тепло снова проникает в мои поры. Мой взгляд останавливается на одном зеркале, наши глаза сталкиваются через стекло.
Медленно он наклоняется, пока его рот не оказывается прямо у моего уха, его глаза не отрываются от моих.