— Он был тем, кто установил бомбу с Леонидом.
Нина смотрит на меня, морщит нос, потом кивает.
— Он это заслужил, — говорит она и снова прижимается к моей груди. — Только, пожалуйста, не убивай больше никого из-за меня.
Я слушаю, пока ее дыхание не выравнивается. Когда я убеждаюсь, что она крепко спит, я беру ее маленькую руку со своей груди и целую кончики пальцев.
— Я убью любого, кто посмеет причинить тебе боль, — шепчу я. — Просто позабочусь о том, чтобы в следующий раз ты не узнала об этом.
Эпилог
Два месяца спустя
— Роман, ты не пойдешь со мной покупать свадебное платье. Я смотрю на него с другой стороны кухни, уперев руки на бока.
— Я буду возле примерочной. Я не буду смотреть, но я буду там.
— Нет, — говорю я.
— Да.
— Это смешно.
— В моем страхе за твою безопасность нет ничего смешного. Я до сих пор не могу забыть тот день, когда ублюдок, которого нанял Леонид, пытался убить тебя. Ты не представляешь, что я пережил за тот час, когда я не знал, ранена ты или мертва. Я не собираюсь проходить через это снова.
Он подходит ко мне, берет за талию, и сажает на стойку. Это стало моим любимым местом.
—Позёр, — говорю я, и щепаю его твердые бицепсы.
— Тебе нравится, когда я так делаю, — говорит он и встает между моих ног. — И это спасает меня от напряжения шеи.
Я чувствую его руку на колене, затем он ведет ее по бедру и к трусикам. Кладет свою трость на стойку, а другой рукой проникает под мою юбку.
— Я опоздаю на примерку.
— Они подождут, — шепчет он мне на ухо, и вскоре я слышу, как рвется ткань моих трусиков.
— Мне нужно будет найти архитектора, который рассчитал высоту этой стойки... — Он тянется к своему ремню, расстегивает его, а затем брюки. — И я дам ему хорошие чаевые.
— Насколько хорошие? — Я улыбаюсь, обхватываю ногами его талию и берусь за край стойки.
— Очень хорошие. — Он хватает меня за попку и одним толчком погружается в меня.
* * *
— Роман, — говорю я час спустя. — Я хочу попробовать еще раз.
Его рука замирает у меня за спиной. "Нет".
Мы пытались преодолеть мои страхи и, кажется, у нас что-то получается. То, что он держит меня за запястья, больше не вызывает у меня страха. Это мы попробовали первым. Однако, когда мы дошли, чтобы я лежала на спине, то зашли в тупик. Всякий раз, когда Роман пытался лечь на меня сверху, даже не прижимая меня своим телом, я паниковала. Это разрывало меня изнутри. Мне так хотелось почувствовать, как его тело накрывает мое, но мой разум всегда воспринимал ситуацию неправильно. Я не знаю, что делать, чтобы мой испорченный мозг не сходил с ума.
Я поднимаю голову и смотрю ему в глаза.
— Пожалуйста.
Роман проводит рукой по моему лицу, его взгляд прожигает меня, и я вижу это в его глазах. Его это тоже беспокоит.