— Игорь учит ее жарить piroshki, — говорит Варя, становясь рядом со мной. — Они уже третью партию делают.
— Игорь говорит только по-русски. Как он может ее чему-то научить?
— Понятия не имею. Он говорит ей, что делать, а когда она делает неправильно, он кричит.
Я поворачиваю голову в сторону и смотрю на Варю.
— Он кричал на мою жену?
— Скорее она на него кричала.
— За что?
— Ну, он накричал, потому что она сожгла первую партию. А она, потому что он не сказал, как долго они должны жариться. Ни один из них не знает, о чем кричал другой. Это уморительно.
Мы стоим у двери и наблюдаем за ними.
— Что случилось со второй партией? — спрашиваю я. — Тоже сгорела?
— Вторая была хороша. Они только что закончили жарить, когда мальчики начали приходить на обед. Каждый, кто проходил мимо, брал один или два, и через пять минут они закончились. — Она смеется. — О, она так разозлилась.
— Почему? Она хотела все съесть одна?
Варя поворачивается ко мне, и в ее глазах такой озорной довольный взгляд, как у кота, которому достались сливки.
— Нет, Роман. Она разозлилась, потому что тебе не оставили.
В этот момент Нина поднимает голову, наши взгляды встречаются, и она улыбается мне. Как будто солнце внезапно пробилось сквозь темные тучи, обдав меня своим теплом, и я начинаю желать, чтобы это было на самом деле, а не просто притворство. Она идет ко мне, и звук каблуков отдаётся эхом в большом пространстве.
— Они съели твои piroshki, — говорит она и упирает руки в бока.
Она выглядит так чертовски мило, когда злится. Я поддаюсь вперед, обхватываю ее одной рукой за талию, а другой — под колени. Приподняв ее, сажу к себе на колени.
Она пискнула и обвила руками мою шею.
— Я испачкала мукой всю твою рубашку.
— Мне все равно, — говорю я и хватаюсь за колеса. — Держись крепче.
Ее глаза расширяются, но она крепко обхватывает меня за шею.
— Варя, открой нам дверь, — зову я через плечо, разворачиваю кресло и выкатываю нас в коридор.
Поскольку ноги Нины болтаются сбоку кресла, приходится немного напрягаться, чтобы справиться с правым колесом, но мне это удается, и я везу нас через коридор к лифту. По дороге она смеется как сумасшедшая, уткнувшись лицом в мою шею, и это чертовски приятно.
Мое легкое настроение испаряется, как только мы выходим из лифта, и я вижу Леонида, стоящего на верхней ступеньке лестницы и смотрящего на нас расчетливым взглядом. Я игнорирую его и везу нас к двери моих апартаментов.
— Спасибо, что подвез. — Нина смеётся и встает, чтобы открыть дверь.
— В любое время, malysh. — Я закрываю за собой дверь. — Пойдем, нам нужно поговорить.
— Что-то случилось?
— Возможно. Иди переоденься, я буду ждать на кухне.
Когда я вхожу на кухню, после душа и в чистой одежде, я застаю Романа, роющегося в холодильнике. Он тоже переоделся, в джинсы и белую футболку, которая плотно обтягивает его широкую спину. Я не могу удержаться, чтобы не смотреть на него.