— А ты сегодня властная, — говорит он, но приподнимается на локтях.
Я сажусь на то место, где была его голова, ставлю ноги на стол и постукиваю по бедру. Роман медленно опускается обратно, кладет голову мне на колени. Он протягивает мне свой телефон с уже набранным номером Вари.
— Варя, извини, если я тебя прервала, — щебечет Нина в трубку. — Может быть, у вас где-нибудь есть попкорн?
Я не слышу ответа, но представляю себе лицо Вари. Я уверена, что в этом доме никто никогда не видел попкорна. У нас есть бомбы, несколько ящиков с гранатами и тонна боеприпасов в гараже. Но никакого попкорна.
— Да, попкорн... Ну, чтобы поесть. Мы же кино смотрим. — Она слушает ответ Вари. — Что значит «кто мы»? Я и Роман.
Еще одна пауза, а потом: — Да, Варя, я серьезно... Нет, в этом нет необходимости, ... Я . . . Хорошо, спасибо.
Она кладет телефон на стол, смотрит на меня и делает гримасу отвращения.
— Попкорна нет, но она принесет нам арахис. Я их ненавижу, но ей не терпится прийти.
Конечно, не терпится.
Не прошло и пяти минут, как раздается стук в дверь. Варя направляется в гостиную, но на полпути останавливается и смотрит на нас. Она скользит взглядом по мне, лежащему на диване под одеялом, и когда доходит до моей головы на коленях Нины, ее брови взлетают, чуть ли не до волос. Затем она подходит, оставляет миску с арахисом на столе и бросает на меня еще один взгляд, ее глаза переходят на руку Нины, зарытую в моих волосах, и пальцы, которые играют с одной из прядей.
— Я могла бы спуститься за ними сама, — говорит Нина.
— Ерунда, дитя. Вам двоим еще что-нибудь нужно?
— Мы пообедаем здесь, чуть позже? Не думаю, что Роман скоро покинет этот диван.
Варя бросает на меня взгляд и ухмыляется.
— О, я уверена, что не скоро.
Когда Варя уходит, Нина откидывается и включает фильм. Она вводит меня в курс дела, но я не обращаю внимания на ее слова, а закрываю глаза и наслаждаюсь тем, как ее рука проводит по моим волосам. Обезболивающие начинают действовать, и я, наверное, мог бы встать и вернуться в свою комнату или хотя бы сесть, но вместо этого я остаюсь лежать, и слушаю голос Нины, описывающий в мельчайших подробностях, как произошло убийство в фильме, и погружаюсь в сон.
* * *
— Я не принесу тебе костыли, Роман.
Я смотрю на Нину сидя на диване и стискиваю зубы. Мы провели все утро и большую часть дня, отдыхая в гостиной. Мне даже удалось поспать почти два часа, и моему колену стало намного лучше.
— Нина!
— Роман.
— Принеси мне эти чертовы костыли. Пожалуйста.
— Сегодня ты не будешь использовать костыли, — говорит она и толкает ко мне инвалидное кресло.
— Ты переходишь границы, — вырывается у меня.
— Подай на меня в суд.
Я ругаюсь, сажусь в это чертово кресло и качусь в свою спальню. Приняв душ и переодевшись, я беру ноутбук и возвращаюсь в гостиную.
— Я собираюсь в кабинет, — говорю я и киваю в сторону двери. — Пойдем, проведу экскурсию по пути.
Она следует за мной по восточному коридору, и я указываю на каждую дверь, мимо которой мы проходим.
— Второй кабинет, которым я не пользуюсь. Две спальни для гостей, заперты. Тренажерный зал. Я занимаюсь там каждое утро, а три раза в неделю ко мне приходит физиотерапевт.