Читать книгу «The Fallout (ЛП)» онлайн.
Он пристально смотрит на неё и снова и снова мотает головой, потом разворачивается и скрывается в доме. Гермиона делает пару шагов за ним, но, услышав грохот закрывающейся двери, понимает: сегодня она не сможет до него достучаться.
День: 1204; Время: 10
Она позавтракала, поджидая Малфоя, когда он наконец решился выбраться из спальни, где закрылся накануне вечером. Гермиона предположила: дело в запахе, и именно из-за него Малфой не ретировался обратно в своё укрытие после посещения ванной комнаты. Не тот он человек, чтобы прятаться.
— Яйца — это всё, что у нас есть, — Гермиона пожимает плечами, и Малфой накладывает в тарелку немного оставшегося на сковородке омлета.
Вопреки подозрениям он усаживается напротив и молча ест, так что Гермиона решает не мешать.
Малфой уходит с кухни, она перемывает посуду и лишь после этого находит его, вглядывающегося в кромку леса, на заднем крыльце дома. Драко говорит об изменениях и контроле над жизнью, о том, что у него никогда не получается ни первое, ни второе. Признаётся, что видел, как легко это удается другим — плавно и текуче, будто движение воды, — а у него неудачи идут чередой. Гермиона молча выслушивает.
— Это похоже на растения. Растениям же нужен свет для роста. А я всё кручусь, извиваюсь и никак не могу найти его источник. У меня нет ничего, за что бы можно было уцепиться. Переживу войну… и где я буду потом?
Гермиона придвигается к нему ближе, прекрасно отдавая себе отчёт в том, что на этот вопрос он не ждёт ответа. Легко касается ладонью его мизинца и сжимает три его ледяных пальца.
— Вместе со всеми нами.
Он молчит, не отзываясь на прикосновение, но руку не выдёргивает. Его внутренний жар постепенно передаётся Гермионе, распространяется по телу, грея.
— Грейнджер, я — автомобильная катастрофа, — шепчет он. — Я та самая катастрофа.
Какое-то время они так и стоят, в полной тишине, которая должна бы казаться неловкой, но почему-то таковой не ощущается. Они смотрят, как догорает день, наступают сумерки, а следом за ними приходит ночь, и когда воздух становится ещё холоднее, а ветер начинает пробирать до костей, Малфой отодвигается и исчезает в доме.
День: 1206; Время: 19
Она отдает свою девственность Драко Малфою промозглым днём в конце сентября. В свете лучей, льющихся из окна над кроватью, его кожа кажется очень бледной: тусклое солнце высветляет её и подсвечивает. Её собственная кожа немного темнее, и Гермиона любуется контрастом цветов, скользя ладонью по мужской груди, чувствуя пальцами напряжение мышц и твёрдость костей. Она никогда не думала, что будет расставаться с невинностью в дневное время, хотя, наверное, это не важно, ведь она и представить не могла, с кем именно это произойдёт. Несмотря на все свои предубеждения против секса без отношений, она хочет отдать себя ему. И жаждет, чтобы он её принял.
Гермиона больше не думает и не анализирует: ведь Малфой пытался научить её делать то, что хочется, и этот урок она старается запомнить. Все мысли, мелькающие сейчас в её голове, лишь о том, что он скомкал её рубашку и поцеловал так, будто нуждается в этой близости сам. Иногда ей кажется, что та же потребность живёт и в ней.
Он тесно прижимается к Гермионе — вроде бы перенеся основной вес на локти, но тем не менее касаясь её во всех таких правильных местах — и ласкает её губы, обхватив голову. Она пытается запомнить свои ощущения, чтобы потом воскрешать в памяти, как же приятно осязать его обнаженное тело поверх своего собственного. Она бы могла лежать так целую вечность, и это было бы прекрасно. Ей нравится, как его твёрдость контрастирует с её мягкостью: его крепкий торс на её округлой груди, мышцы его пресса на её нежном животе, его возбуждение возле средоточия её естества.
Впервые в жизни Гермиона чувствует себя женщиной — представительницей более слабого, хрупкого пола — и ничего не имеет против этого. Есть что-то завораживающее в ощущении надёжности, близости к мужчине, и сейчас Гермиона позволяет себе не стараться быть сильнее. Она чувствует себя в безопасности в объятиях его рук, под защитой его тела — и к этому она могла бы привыкнуть.
Отстраняясь от его губ, она откидывается на подушку и хватает его за плечи. Мускулы под её пальцами тут же напрягаются — Драко наклоняется к её шее, — и Гермионе интересно, почему же он так долго медлил? Малфой казался уже до крайности возбуждённым всего через пять минут после того, как они устроились на кровати, а ведь это было больше четверти часа назад. И дело не в том, что происходящее ей не нравится, просто хочется избавиться от охватившего волнения и утолить то желание, от которого дрожат руки.
Уставившись в потолок, Гермиона судорожно вздыхает, но заметив, что уже давно не чувствует его губ, опускает подбородок, пытаясь рассмотреть, чем же он занят. Конечно же, Малфой сверлит её взглядом — сложно было выбрать худшее время для того, чтобы утонуть в собственных мыслях. Но судя по всему, если Драко и задет, то не так сильно, как бывало раньше, — он продолжает странно всматриваться, одной рукой путаясь в её густых кудрях. Вторая его ладонь скользит ниже — Малфой опускает глаза, следя за тем, как пальцы очерчивают выпуклость груди, и Гермиона жарко вспыхивает. Как знать, сможет ли она вообще хоть когда-нибудь привыкнуть к тому, что кто-то разглядывает её обнажённое тело, — она же так хорошо осведомлена обо всех своих несовершенствах.
Малфой снова поднимает голову, царапая ногтем сосок, затвердевший ещё минуты, минуты, минуты назад. И Гермионе требуется время, чтобы понять, что он чего-то ждёт, но ещё дольше она соображает, чего именно.
Её руки скользят выше, притягивая его ближе, и она привстаёт для поцелуя. Малфой с готовностью отвечает, и когда, реагируя на ласку соска, Гермиона вскидывает бёдра, кажется, большего ему и не надо.
Он быстро подаётся вперёд и тут же замирает. Глаза Гермионы зажмурены, голова откинута на подушки. Она ожидала, что Малфой продолжит двигаться, но иногда он является воплощением всего того, что она бы никогда в нём даже не заподозрила. И неизвестно, что лучше: боль от его толчков, хотя ей и так уже очень неприятно, или смущение от собственного дискомфорта и его пристального внимания.
— Дыши, — шепчет Малфой ей на ухо — Гермиона и не заметила, как он наклонился. Его пальцы скользят по ее нижней губе, оттягивая.
Она следует совету. Выдыхает и вновь втягивает в лёгкие воздух, и становится легче: саднящая боль растворяется в ощущении наполненности. Очень странно осознавать, что внутри твоего тела есть кто-то ещё, но это не похоже на вторжение — скорее, отзывается в глубине чувством удовлетворения, так что Гермиона не ударяется в панику от новых переживаний.
— Я на таблетках, — бормочет она, и, наверное, сейчас не самое подходящее время для подобного признания, которое, к тому же, запоздало.
Она принимает их уже несколько лет, с тех самых пор, как подумала, что у них может что-то быть с Роном — к чему бы они там ни шли. После разрыва Гермиона не стала отказываться от контрацептивов, так как они облегчали ежемесячные неудобства, и сейчас она рада, что приняла тогда такое решение. Она открывает веки и видит перед собой серые глаза.
— Это…
— Я знаю, что это.
— Оу, — пристально вглядываясь, Малфой неторопливо вращает бёдрами. — Оу.
Драко доволен её реакцией, он почти полностью выходит из неё и медленно погружается обратно. Выражение его лица сосредоточено, дыхание Гермионы убыстряется. Это одно из самых приятных ощущений в её жизни, и она мигом отбрасывает мысль о простом лежании в постели: решает, что гораздо лучше не тратить там время попусту. Ведь происходящее так хорошо, что она и помыслить не могла о подобном.