— Существуют…
— Дальше по дороге находится ресторан. Если мне никто не поможет, мы отправимся туда и попробуем… твой способ, — Гермиона собиралась и дальше с ним спорить, доказывая, что её план лучше, но потом меняет своё решение. Нельзя забывать о чувстве его достоинства, он уже зол и взорвался бы, даже будь они только вдвоём, а тут присутствует целый отряд, которым он руководит.
Малфой с чавканьем выходит на парковку, останавливается и поворачивается к ней лицом. Критически оглядывает её и, едва она задирает нос, приподнимает бровь.
— Ладно, давай, Грейнджер.
Драко спокойно смотрит на неё, и в том, как он наклоняет голову, сквозит самодовольство, будто он уверен в её провале. Будто хочет, чтобы Гермиона получила по носу, раз не желает признавать его очевидную правоту. Дин улыбается ей, а остальные смотрят так, будто вся эта ерунда с планом — исключительно вина Гермионы.
Она начинает снимать мантию, и Драко протягивает за ней руку прежде, чем Гермиона её стаскивает. Он смотрит на ткань, поднимает глаза на Гермиону и хватает мантию. Смутившись на три секунды, она замечает в руке Драко клочок бумаги — он им машет, и, забирая его, она чувствует, что его пальцы холодны как лёд. Она начинает разворачиваться, но дёрнувшись, оглядывается через плечо — Малфой отводит пальцы от её чехла с палочкой. Гермиона снимает его и, краснея, передает Драко.
— Иди… вон туда. Та сторона здания.
Она проходит к дверям и начинает трястись ещё сильнее: едва только створки открываются, её обдаёт холодным воздухом. Гермиона старается не запачкать цифры на бумажке грязью, держась за самый уголок обрывка. Кассирша за прилавком с табличкой «Меньше десяти наименований» медленно поднимает глаза на посетительницу и старается открыто не пялиться.
— Приветик, — улыбается Гермиона. Приветик? Когда она вообще так говорила, Приветик?
— Салют, — откликается девушка и растягивает губы в подобии улыбки.
Гермиона делает глубокий вдох, стараясь не дать нервам управлять мозгом. Она всегда полагала, что люди с лёгкостью могут распознать её враньё. Когда ей было десять лет, она ускользнула из дома, чтобы встретиться с друзьями на кладбище, совсем как в том фильме, который они посмотрели. На следующее утро папа поинтересовался, как Гермионе спалось, и в ответ на её «нормально» улыбнулся. Ещё до того, как он успел отвернуться к плите, она умудрилась убедить себя, что то, как он повернулся, ясно свидетельствовало о том, что отец всё знает, и, отчаянно краснея, тут же призналась в содеянном.
— У меня серьёзная проблема, — судя по тому, как встрепенулась сотрудница, это не лучший способ начать разговор. — Я тут кое-что ищу… Видите ли, мой парень, Др… эйк. Генри, Дрейк Генри решил, что будет безумно романтично устроить для меня квест с поиском подсказок. Это и вправду очень романтично, не поймите меня неправильно, Генри — чрезвычайно романтичный. Всё так мило начиналось… — Гермиона замолкает, её лицо пылает, несмотря на холод.
Она несёт какую-то чушь. Полную ерунду, бред больного человека, и эта девица наверняка готова уже вызвать полицию. Гермиона видит, как ладонь на прилавке сжимается в кулак, словно кассирша готовится напасть или сотворить что-то подобное. В случае неудачи Гермиона не сможет вынести выражение лица Драко. Возможно, ей даже придётся ему врезать, чтобы только стереть самодовольную мину.
— Это мило.
Гермиона поднимает глаза и видит улыбку девушки — скорее искреннюю, нежели нервную.
— Да-да, очень мило. Последней подсказкой были вот эти координаты, и я решила, что пришла в правильное место, но потом я вдруг упала с холма. И очутилась здесь, — она машет рукой себе за спину. — И… совсем не там, где надо.
— Упали с холма.
— Ага! — Гермиона произносит это слишком эмоционально. Девушка смотрит на неё с сомнением. — Я так хочу с ним встретиться и подумала… не могли бы вы посмотреть для меня эти координаты. Мне просто надо…
— О, даже не знаю.
— Это займёт всего минуту. Или попросить кого-нибудь в магазине…
— Я не могу выходить в интернет, кроме как по нуждам магазина, — кассирша сжимает губы и придвигается к экрану монитора. Гермиона смотрит на неё, моргая, потому что с трудом может припомнить, когда в последний раз слышала слово «интернет». В голове вдруг вспыхивает вопрос: сколько же писем она получила за это время, и странный сумасшедший смех начинает пузыриться в горле.
— Я буду вам очень признательна, если вы сделаете для меня исключение.
Потому что это очень важно. Потому что идёт война, а Гермиона — солдат, у которого есть шрамы, воспоминания и погибшие друзья. И в этом кажущемся безопасном городишке засели ужасные люди, которых называют Пожирателями Смерти. В городке, в котором вы не запираете по ночам двери, где маленькие дети играют на улице до самой темноты, где живут и дышат ничего не знающие люди. Пока однажды не придёт кто-то в маске и капюшоне и без малейших сожалений не убьёт вас в магазине, где вы будете выбирать самые вкусные апельсины на прилавке. Пока ваши дети не станут сиротами, забросившими все забавы. И вас не спасёт даже запертая дверь — ваш мир может быть разрушен одним взмахом палочки.
Гермиона чувствует, как внутри неё закипает гнев. Война требует свою цену, она сама уже столько заплатила, а эта глупая девчонка с кислым лицом не может даже выйти в интернет ради общего блага. Гермиона хотела бы показать ей свои воспоминания, продемонстрировать каждый момент, который причиняет столько боли, каждое улыбающееся лицо, которое она больше никогда не увидит вживую. «Ты видишь? — спросит Гермиона, закричит и, наверное, заплачет. — Ты видишь?»
— Я пойду спрошу у начальника.
========== Тридцать два ==========
День: 1473; Время: 17
Едва только девушка поворачивается спиной, Гермиона оглядывается по сторонам, но замечает только мокрые грязные следы от своих ботинок. Табличка на двери и часы явно дают понять, что через десять минут магазин закроется, и за мурлыканьем музыки в колонках не слышно даже дребезжания тележки. Сотрудница ещё не успела исчезнуть из виду, а Гермиона уже ныряет под прилавок и пару секунд таращится на компьютер, будто никогда до этого его не видела.
Её накрывает паника, пальцы с трудом попадают по клавиатуре, она открывает страницу браузера и пытается вспомнить, что надо делать. Клочок бумаги с координатами дрожит в её пальцах, пока она набирает цифры и нажимает клавишу ввода. Гермиона быстро пробегает глазами по карте, пересчитывая всё дважды, прежде чем закрыть вкладку.
— Чёрт, — шепчет она, выхватывает из корзины у прилавка плюшевого зверька и вытирает им пол, уничтожая следы. Выскальзывает из-за стойки — глаз мартышки скребёт по полу, пока Гермиона ещё раз протирает плитку.