Читать книгу «The Fallout (ЛП)» онлайн.
— Этот дом… Ещё два дня назад здесь было полно народу. А сегодня нас тут только трое. Джастин только что вернулся из убежища в Глазго и рассказал, что был там совсем один. Один. Где все?
Грейнджер таращится на поверхность стола. Болтает ложкой в безвкусном супе и затем отталкивает от себя тарелку.
— Они ещё не ушли… туда.
— Откуда ты знаешь?
Потому что я здесь.
— Просто знаю.
Симус мотает головой, иронично усмехается и выходит из комнаты.
День: 1436; Время: 1
Когда заканчивается война?
Для кого-то сразу до или после того, как Гермиона просыпается посреди ночи, — рука Джастина трясётся, когда он тянет её за плечо. Слова вылетают из его рта отрывисто, возбуждённо, с запинкой, глаза широко раскрыты, а голос надламывается. Это те, кто верят, что всё закончилось: ведь Мальчик-Который-Выжил стал Тем-Кто-Победил, свершил наконец свою месть, разрушил крестражи и убил Волдеморта.
Другие празднуют успех в тот самый момент, когда Гермиона швыряет свои часы в стену, задаваясь мучительным вопросом: почему её там не было, чтобы занять всегда предназначавшееся ей место? Они думают об убитых и раненых — совсем как Гермиона, которая, дрожа, сидит на кровати и размышляет о своих друзьях. Для этих людей ничего не закончится до тех пор, пока не будут подсчитаны все потери и на свете не останется ни единого Пожирателя Смерти.
Джастин снова входит в комнату и видит, что Гермиона плачет. Но он знает: это не слёзы горя или радости. Это облегчение. Она уверена: конец близок. Очень близок. И Гарри выжил — об этом ей рассказал Джастин.
Гарри жив.
День: 1436; Время: 3
Она появляется в больнице Св. Мунго, чувствуя внутри жар, от которого потряхивает всё тело. Снаружи у здания толпится множество журналистов, и охрана намного бдительнее, чем когда-либо. Гермиону почти что с неохотой пропускают на третий этаж, но сейчас удержать её не может ничто, и не понимать этого нельзя.
— В данный момент всех пациентов осматривают целители. Посетителей ни к кому не пускают.
— Мне нужно их увидеть, чтобы узнать, как они! — кричит Гермиона, её разочарование можно потрогать пальцами. — Я не уйду отсюда, пока вы не пропустите меня в палаты.
— Мисс, без обид, — наклоняясь вперед, охранник понижает голос, — но ни у кого здесь не хватит на вас терпения. Позвольте им делать свою работу, пока не прибыли новые пострадавшие.
Гермиона смотрит на него так, будто готова обхватить его толстую шею ладонями и сдавливать до тех пор, пока не почувствует, как мужчина задыхается.
— Тогда дайте мне список.
— Нет никаких списков, — охранник выпрямляется и впивается взглядом во что-то над её головой, переставая обращать на Гермиону внимание.
— Чушь! Дайте мне эти чёртовы списки! — голос Гермионы ломается, колени подгибаются так мерзко, словно она вот-вот потеряет сознание.
Она давится вдохом, чувствуя подступающие слёзы, — охранник полностью её игнорирует, и лишь жилка бьётся на его виске. Гермиона сжимает и разжимает кулаки, но, бредя в комнату ожидания, так и не может взять себя в руки.
День: 1436; Время: 12
Гермиона проводит ночь, доставая больничный персонал и забываясь в полусне, когда эмоциональная усталость наваливается особенно сильно. Она здесь уже девять часов. Резко вздохнув, Гермиона выныривает из дрёмы и видит перед собой Люпина.
Она подскакивает, чтобы его обнять, но Ремус, морщась от одной только мысли об этом, поднимает перевязанную руку. Джастин, стоящий слева от Гермионы, тоже бормочет себе под нос извинения. Люпин выглядит бледнее обычного, непривычно болезненным, и это пугает.
— Я в порядке. Если буду умницей, выйду отсюда до полуночи.
— Ты должен как можно больше отдыхать… — начинает Симус, но под пронзительным взглядом Люпина сбивается.
— Нужно ещё слишком много сделать, и я… Грюм погиб.
Несколько резких вдохов сливаются в один громкий звук. Во-первых, Грюм — их, казалось бы, неуязвимый лидер — мёртв… Но это война, и Суперменов здесь нет. Они все уже очень давно отбросили свою наивность. Во-вторых, они сейчас получат Тот Самый Список, и те надежды, за которые они цеплялись не только этой ночью, но и все последние годы, должны либо оправдаться, либо же обратиться в прах.